Мир, в котором

Название для этой небольшой статьи почти своровано. У кого? Потерпите немного, сейчас расскажу.

Культ Дома

Начну с вопроса: как книги становятся культовыми? Ответить не так просто, как кажется на первый взгляд. Много ли общего между «Тремя мушкетерами», «Записками о Шерлоке Холмсе» и «Над пропастью во ржи»?

Единственное, что объединяет персонажей, спокойно шагающих из одного десятилетия в другое — уникальность. Нельзя придумать второго капитана Немо или Фродо, Гарри Поттера или Сталкера. Все подобное — лишь более или менее бледная «римская копия с греческого оригинала». Культовые книги зачитывали до дыр, их не возвращали друзьям и в библиотеку, теперь по ним пишут многочисленные фанфики. 

В 2009 году вышла книга Мариам Петросян «Дом, в котором…». Спустя почти шесть после публикации можно констатировать факт: тысячастраничный роман ереванской писательницы, пишущей на русском, стал культовым.

Известно, что писался он 18 лет, вариантов имел не меньше, чем «Мастер и Маргарита», что первую премию получил, еще не будучи толком напечатанным. Что абсолютно непонятно: как в эпоху, когда утверждается, что подростки: читать не любят, сложную литературу — тем более, и рассуждать о духовности — не их… В общем, как получилось, что «перегруженная» сюжетными сплетениями, персонажами, абстракциями и рассуждениями, объемная как «Война и мир» книга, шумит в Сети не первый год? И это только первая загадка.

Всё не то, чем кажется

Вторая — сам сумеречный мир Дома, мир, выстроенный Мириам Петросян по кирпичику. Мир, в котором узнают себя самые странные и отверженные персонажи реальности. Мудрая и непростая книга, вчитываться в которую не лень. К чему я веду?

Если вы еще не слышали об этой книге и ее удивительной истории, время узнать пришло. От нее не стоит ждать высокого стиля, философских сентенций и прочей велемудрости. Та же философия присутствует в романе как вода в человеке: не видна вооруженным глазом, но есть.

Это непростая задача — в нескольких строчках описать сложнейший мир Дома, в котором живут подростки-инвалиды. Пять группировок, состоящих из мальчишек. У каждой из них — свои правила. Так Птицы ухаживают за растениями и носят траур по брату своего вожака. Крысы — пестрая почти панковская толпа забияк. Фазаны — отличники, живущие по правилам и напоминающие роботов в эпоху диктатуры. Есть еще Псы, облаченные в кожаные ошейники и неуправляемые, и, наконец, группа без определения, четвертая, в которую входит большинство главных героев книги. Педагоги здесь тоже есть, особенно часто участвует в событиях трехпалый Черный Ральф, но роль взрослых в этом мире сведена к номинальной. 

Кстати, физические недостатки для героев особой роли не играют. Так, небольшая подробность в мире, где и без инвалидности полно тайн. Дом — место, которое терпеть не могут люди из Наружности — внешнего мира. Слишком непритязательно выглядят он сам и его обитатели. На первый взгляд их жизнь лишена радости и доброты, как и оболочка Дома — ярких оттенков. Немудрено, ведь здесь живут колясочники и психи, слепые и горбатые, здесь верховодит Слепой, который видит чужие сны и помогает ему странный Сфинкс. Здесь есть даже Могильник! Ни один из героев не похож на другого: Табаки — знаток местных мифов, Горбач — поэт и романтик, Лорд, грациозный красавец. Настоящие имена героев никогда не звучат, только прозвища. Причем, порой у одного и того же героя в разных мирах книги — прошлом и настоящем — имена меняются.

Есть здесь и мистика. Но, как во всяком достойном тексте, она появляется как органичная часть художественного вымысла. Время и пространство Дома все время искажаются, как будто поблизости расположилась черная дыра. Галактики внешнего и внутреннего мира Дома и его героев сталкиваются с ужасающей и неподвластной разуму «простых» людей силой. Здесь дерутся до крови и дружат до смерти. У самой смерти два лица — парня и девушки. Смерть-парень — рыжая, и вечно смеется, смерть-девушка — черноволоса и печальна. Их боятся и ждут с нетерпением, им молятся и слагают о них мифы. 

Две истории, два времени переплетаются в одном повествовании. Начинается оно с истории Курильщика — самого «нормального» из обитателей дома. Он состоит в группировке Фазанов, но не вписывается в их правила жизни и попадает в четвертую группу. Постепенно, узнавая изнанку Дома, он понимает, что среди его соседей по комнате есть Прыгуны и Ходоки — те, которые попадали в иную реальность. Первых туда забрасывает на дни и недели сам Дом, и они успевают прожить там целую жизнь. Вторые сами способны шагать в параллельный мир. Таков Слепой: лидер Дома уверен, что выполняет волю этого загадочного места.
 
Редкий обитатель интерната хорошо относится к Наружности, обычному миру, поэтому перед каждым выпуском воспитанников из Дома разгорается настоящая битва с вполне реальными смертями и трагедиями. В том году, когда Курильщик попал в четвертую группу, выпуск может стать последним. Чем закончится эта удивительная история, я рассказывать не буду. Тем более что у этой книги есть еще одна тайна.

Сиквела не будет

Третий секрет «Дома…» — как ему удалось поймать за живое сотни российских подростков, старательно рисующих Лорда, Табаки и Курильщика, пишущих о новых приключениях героев, рассуждающих и философии Дома и Леса, играющих в ролевые игры по придуманных сценариям?
 
Ведь эту книжку нельзя пролистать в метро. Ее нужно читать. Внимательно и осторожно, чтобы не запутаться в двух временных пластах, понять очередную притчу Табаки, не пропустить причины странных событий перед закрытием, которое грозит Дому. Не самый простой стиль, сюжет-головоломка, но я, как и многие другие, оторваться не могла, смакуя ее в течение месяца. Книга о детдоме для детей-инвалидов оказалась не тем, чего я от нее ждала.

Для Мариам Петросян это первый опыт писательского труда. Автор выросла в семье, где понятие культура и одаренность шли рука об руку много поколений. Ее прадед — великий армянский художник Мартирос Сарьян, ученик Серова и Коровина. Сама Мариам — тоже профессиональный художник.

Она работала в отделе мультипликации «Арменфильма», а в 90-е вместе с мужем перебралась в Москву и устроилась на «Союзмультфильм». Полгода они с мужем работали вместе с великим аниматором Робертом Саакянцем («Кто расскажет небылицу?», «Ух ты, говорящая рыба!», «В синем море, в белой пене»). Потом, еще год — с Еленой Пророковой. А после Мариам снова вернулась в Ереван, в родную киностудию. С 2000 года вся еще жизнь заключалась в детях и книге, которая никак не хотела заканчиваться.

Мириам Петросян: «Это звучит непрофессионально, я знаю, но для меня вся прелесть работы над книгой заключалась в том, чтобы создавать персонажам определённые условия, а потом отпускать и наблюдать за ними. Чаще всего из этого ничего не получается, но иногда они оживают — и ради таких моментов, собственно, и пишешь. «Живые» персонажи непредсказуемы, их невозможно загнать в сюжетные рамки. Даже если это необходимо, чтобы закончить книгу».

На вопрос, что же будет с ее героями потом, она отвечает так: «Мне тоже интересно, но я не знаю, что с ними будет дальше. Могу только строить догадки… Осознанных возможностей для сиквела я не оставляла. Что-то такое мелькает в эпилоге, но это непредумышленно».

После выхода книги к Мариам пришла настоящая слава, причем коснулась она сразу нескольких стран — «Дом…» в 2011 году перевели на итальянский. Следующим стал венгерский, за ним — латышский, польский и так далее. С момента выхода в России роман выдержал два переиздания. Пять лет назад, 12 апреля 2010 года, «Дом…» получил «Русскую премию» — главную награду для русскоязычных писателей, живущих за пределами России. Но сам автор отнеслась к ней странно, вполне в духе своих героев, сказав, что «Мне сейчас совсем невесело».

Она вообще не хотела больше браться за перо, утверждая, что писательницей не считается, а все премии — не более чем «похвалы ребёнку, который вырос и уехал из дома. Ты млеешь, когда его хвалят, гордишься им и собой, но у тебя его больше нет». И все же в прошлом году вышла ее новая книга. Просто появилась история, которая в итоге выросла в повесть под названием «Сказка про собаку, которая умела летать». Все рисунки к книге выполнены подругой писательницы, проектом которой сама Петросян и считает «Сказку…».

Итак, что теперь? На ее счету две книги и пять наград. Много критики и еще больше — поклонников. Кто знает, может быть, найдя и прочитав ее первый роман, вы не пожалеете о потраченном времени. 

Что еще хочется сказать напоследок… России очень не хватает современной, глубокой подростковой литературы. Такой, которая рвала души взрослеющим советским подросткам. Говорила с ними на трудные темы. Учила мужеству и подбадривала в несчастье. Неважно, какой жанр выберет автор, какой объем будет у книги, будет ли она печатной или электронной — главное, чтобы в ней жила душа. Такой книги я вам с нами желаю.

Наталья КОНСТАНТИНОВА.
Рисунки Наиры Мурадян.