Вёрсты войны и километры плёнки

 

Замечательный фотокор Владимир Петров был не таким, как все. Во-первых, он никогда не носил свои боевые ордена, а во-вторых, не сделал ни одной персональной выставки. Только проработав в «Знамени» несколько лет, я узнала, что он — полный кавалер ордена Славы!

Ученику 9-й калужской школы отец подарил простенький аппарат «Турист». Правда, на двоих с братом, но завидовала им вся школа. Только Володю больше интересовало небо и в нем самолеты. Он не собирался становиться фотокорреспондентом, он хотел летать и все свободное время проводил на местном аэродроме.

Весна 41-го года. Первые успехи. Сделаны штопор, петля Нестерова. Оставалось немного подождать до поступления в летное училище. Но началась война, времени на учебу не было и мечту о небе пришлось забыть — нужно было воевать на земле. Володе было тогда всего девятнадцать. Он — боец огневого взвода четвертой гвардейской армии. Всю войну прошел Петров в орудийном расчете семидесятишестимиллиметровой пушки от замкового до командира орудия. И все время на передовой — гвардейцам так положено.

Разыскала в архиве рассказ Володи Петрова, который записал бывший знаменец (тоже великолепный фотограф) Владислав Кирюхин. Приведу его маленький кусочек.

«…Приглушенно грохотало в стороне Днепра — там шли бои. А здесь, на высотке, что вблизи небольшого украинского села, было тихо. Неожиданно стали рваться снаряды. Команда: «Расчет, к бою!». В расчете к этому времени нас оставалось трое. Немцы открыли бешеный огонь по нашим орудиям. У одной пушки загорелось колесо. Нас уже двое… Кругом рвутся мины, немцы от нас метрах в семидесяти. Осколочными заставили их залечь. Вроде бы отбились. Вдруг крик: «Товарищ командир, окружают!» Вижу — нас обошли с тыла. Даю приказ: «Развернуть пушку на 180 градусов и по березам осколочными — огонь!». Сразу прямое попадание. Жарко было так, что замок пушки пригорел. Зато всех фашистов загнали в окопы. Тогда в живых остался только я…»

За этот бой Петров получил первую награду — медаль «За отвагу». Потом было еще много боев. Пришлось форсировать Буг, Днестр, Прут, Дунай, освобождать от захватчиков земли Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии… Со своей неразлучной пушкой прошел артиллерист Петров до самой Вены. Долгий, трудный, жестокий путь. И как память о нем — три ордена Славы, солдатской Славы.

Тогда Володя классно стрелял, а позже жалел, что не было с ним на войне фотокамеры, не попадались и трофейные.

В мирное время фотокор «Знамени» ежедневно выступал в самых различных лицах: то в пилотской кабине вместе с летчиками сельскохозяйственной авиации поднимался в небо, то в белоснежном халате снимал сложную хирургическую операцию, то садился за руль колхозного трактора, становясь подручным своего очередного героя. Словом, снимал все — от рождения человека, до его славных трудовых побед. Каждый день читатели газеты знакомились с буднями области, не заочно, со слов, а получая документ — фотографию, слепок времени.

Как-то, будучи с ним в командировке, я спросила у него: «Не устал щелкать без конца лица людей, которые порой не всегда хороши собой?» На это он ответил очень мудро: «Да ведь любой человек и есть краса земли. Не глаза, не брови, не походка, главное — это дела». Как все просто — как хлеб и картошка. В снимках его не было погони за внешним эффектом, не было желания что-то приукрасить. Такую он снимал жизнь: трудную, порой суровую, но прекрасную.

За свои долгие годы работы в газете он отснял километры пленки, отпечатал тысячи кадров. А вот на выставку свои работы представить стеснялся. Скромным он был, таких редко встретишь! О своем друге и коллеге по газете очень хорошо написал Алексей Золотин:

В войну ведя «святой и правый»,

Прошел ты славный ратный путь,

И трижды (трижды!) орден Славы

Твою, солдат, украсил грудь.

Тогда ты был артиллеристом

(«Петров, а ну-ка дай огня!»),

И на пути твоем кремнистом

Без боя не было и дня.