Елена Майорова. Образ, из которого нет выхода

Актерская профессия не входит в разряд особо опасных. Почему же тогда судьбы многих так непредсказуемо ломаются? Перегруженность, болезни, но есть еще одна причина — талант перевоплощения.

Елена Майорова родилась на Сахалине в простой рабочей семье. С третьего класса стала выходить на студийную сцену Дворца пионеров. Но когда закончила школу и делала попытки поступить в театральный вуз — везде слышала отказ. Что-то нужно было делать, и она поступает в строительное ПТУ. Хорошенькая девочка, круглая отличница, не хотела выглядеть на практике одинаково со сверстницами. Телогрейка и ватные штаны — это было не для нее, и она предпочитала ходить на работу в джинсах и курточке до талии. Даже в мороз, когда приходилось заниматься изоляцией теплотруб, заматывая их стекловатой и заливая бетоном. Все закончилось больничной койкой, операционной и приговором: детей у нее не будет.

В 1976 году краснодипломница Лена Майорова все же поступает в ГИТИС, нарушив пэтэушные законы, по которым была обязана отработать положенный срок. В противном случае нужно было заплатить солидный по тому времени штраф в 112 рублей. Это за нее сделал Олег Табаков, с самого начала разглядевший в девушке нечто особенное. Она так читала Достоевского, что члены приемной комиссии сразу уловили в ней не столько актерские интонации, сколько настроения и глубокие чувства. 

Пройдет немного времени, и всем станет очевидно — Лена так глубоко, бесповоротно входила в каждую роль, что выйти из нее просто не могла. Очень быстро она завоевала популярность у столичной публики — опекал ее лично Олег Ефремов, не скупясь на лучшие роли для любимой актрисы. Переиграла во МХАТе всю классику: «Тартюф», «Горе от ума», «Дни Турбиных». Чеховские «Три сестры» и роль Маши потрясли всю Москву.

Еще будучи студенткой, она дебютировала в кино в фильме «Вам и не снилось». Позднее лучшими ее работами стали роли в фильме В. Хотиненко «Макаров» и А. Митты «Затерянный в Сибири». А за роль официантки в «Скором поезде» она была удостоена громкой премии за лучшую женскую роль. Но все самое яркое случилось все же на театральной сцене. Всемирное признание пришло к ней после спектакля «Орестея». С гастролями она побывала в Японии, Италии и Греции, где зрители сравнивали Майорову с Гретой Гарбо.

Личная жизнь поначалу не клеилась. Первый брак с сокурсником ГИТИСа Чаплыгиным можно считать фиктивным. Жили в общежитии в нужде и без малейшего комфорта. А вот настоящий суженый пришел к ней волшебным образом. Сидя в гостях у подруги и оплакивая судьбу, Елена вдруг сказала: «Вот сейчас, мне кажется, откроется дверь и ОН войдет». В дверь и впрямь постучали. Вошел Сергей Шерстюк, в то время уже известный художник, к тому же сын генерала, имеющий роскошную квартиру в центре Москвы. Но не это было главным, а просто первый мимолетный взгляд, означающий, что Амур сразу пронзил оба сердца. 

Это была история жизни и смерти, переплетенной с любовью навсегда. Конечно, у двух талантливых творческих личностей случались и ссоры с битьем посуды, и примирения с букетами роз. Но Сергей очень тонко понимал обожаемую им женщину. Не допускал до определенного момента и беспричинной ревности, позволив даже сняться в откровенном фильме «Странное время», где ее партнером был юный Олег Васильков. 

Неожиданно экранные постельные сцены получили продолжение в обычной жизни. Коллеги по театру частенько видели их вместе, а во время гастролей — и в одном номере гостиницы. По своему складу характера Елена не способна была лгать мужу, которого тоже любила. Но не так свежо и неожиданно, как Олега. Смятение души стала приглушать в вине. Муж все это видел, но любил и уповал на время. Появилась и еще одна трещина в семье — ее внес Олег Ефремов, который неожиданно сделал Майоровой официальное предложение. Она ему отказала, и оскорбленный режиссер стал к ней придираться, изматывая на репетициях. 

Муж должен бы сразу увидеть перемену в настроении жены. Но пытался не замечать стрессов, глубокой депрессии и даже частых пропусков репетиций. Вообще, как это часто бывает, никто ничего не замечал. Только теперь все со смаком препарируют причину страшного конца. Роковую роль сыграл обычный сувенир, привезенный из Греции, — керосиновая лампа. Чтобы ее оживить, нужен был керосин, который давно исчез из магазинов. Достал авиатор, приятель мужа. В тот день Лена не поехала с Сергеем на дачу, сославшись на ангину. Вспомнила народное средство — прополоскать горло. Взяла канистру и облила жидкостью платье. Почему-то вышла на лестницу покурить, чиркала спичку за спичкой (позже будет отмечено, что ими засыпан весь пол), пока не вспыхнула одежда. Как пылающий факел она выскочила из подъезда и вбежала в ближайший подъезд театра Моссовета. Узнать обгоревшее тело было невозможно. Через несколько часов она скончалась. 

Сколько всякой всячины по этому поводу написано и отснято в телеэфире. Что — правда, что — официальная версия и предположения? Лично мне более логичной кажется версия самоубийства, если учесть, что квартира была аккуратно заперта на все замки. Значит, к своему концу Лена готовилась. Но не это главное — оно в том, что целый ряд ее ролей как бы подводил ее к неизбежному, что рождалось в мозгу. За ней шли неотступно ее страшные роли. В сериале «На ножах» она играла женщину — убийцу, в спектакле «Тойбеле и ее демон» — роль еврейской девушки, попавшей под чары нечистого. Она так вживалась в образ, что с ним жила. Не помогала даже церковь. 

Муж не смог пережить потерю любимой женщины, не прошло и года — он последовал за ней, успев закончить картину «Ты и я». В своем дневнике он написал: «Мы с тобой порой ссорились, я тебя обижал, не понимая, что этого делать вовсе нельзя. Ты была живая рана, девочка без кожи, чище тебя я не знаю…». Так что же подвело Елену Майорову к такому концу? Многие версии похожи на правду… Но неправда.