От кого зависимы «независимые»?

В 1980 году в Польше, входившей тогда в СЭВ, накануне Олимпиады в Москве возникли серьезные рабочие протесты во главе с пресловутым Лехом Валенсой.

Ситуация быстро дестабилизировалась, а наивные советские граждане, которые считали трезвую оценку происходящих событий обычной пропагандой, с тайной завистью поглядывали в сторону «смелых» польских рабочих и «бескомпромиссного» рабочего вожака Валенсу.

Тогда все эти протесты воспринимались за чистую монету, и никто не обращал внимания на то, что финансировался весь этот праздник непослушания американским профсоюзом «Солидарность».

Он был создан якобы американскими рабочими для того, чтобы по всему миру поддерживать борьбу трудящихся за свои права. А на самом деле являлся проектом ЦРУ, призванным дестабилизировать рабочими протестами те страны, которые США посчитали зоной своих геополитических интересов.

В те времена ЦРУшные специалисты в первую очередь имели в виду страны социалистического содружества и СССР, сейчас — Россию и ее союзников. В Польше произошла первая обкатка этого инструмента по дестабилизации государств. Он оказался эффективным. Началась его шлифовка.

Как «независимые» профсоюзы помогают продвижению геополитических интересов Запада на постсоветском пространстве.

Первые шахтерские забастовки стали потрясать перестроечный СССР в 1989 году. Ситуация раскалялась по польскому сценарию. Советское общество, лишенное антагонистических противоречий, было непривычно к акциям протеста. Потому люди воспринимали все происходящее с восторгом. Тех, кто уже тогда видел за всем этим действом направляющую руку Запада, слушать никто не хотел.

С 22 по 26 октября 1990 года в Донецке прошел второй съезд шахтеров СССР, который окончился учредительным съездом Независимого профсоюза горняков. В его уставе была гордо прописана полная независимость от производственной и властной администрации. Конечно, о зависимости вновь созданной структуры от спецслужб США рабочим никто из их вожаков не говорил.

На этом фоне в уставе тогда же и так же были переформатированы все скучные функции социалистических профсоюзов (распределение жилья, путевок, материальной помощи и т.д.) на функции, которые должен выполнять профсоюз при капитализме: никакого жилья и никакой помощи, только жесткая борьба за каждую копейку. Шахтеры, видимо, тогда думали, что легко «выборют» себе зарплату директоров. Да не так сталось, как мечталось.

Первые ячейки НПГ были созданы на шахтах имени Героев космоса и «Павлоградской». Это на тех, где минувшей зимой шахтеры объявили голодовку из-за невозможности содержать на мизерные зарплаты свои семьи и платить по нынешним украинским тарифам, но их уволили и теперь не восстанавливают даже по решению суда. Однако в 1990-м им казалось, что они в авангарде борьбы за свои права.

После мартовского референдума 1991 года за сохранение СССР западный Донбасс накрыла новая волна шахтерских забастовок, организованная уже НПГ. Они бушевали всю весну и лето и совместно с вильнюсскими событиями явились спусковым механизмом развала Советского Союза.

НПГ трансформировались в НПГУ 20 июля 1991 года, т.е. объявили себя не союзными, а украинскими, Украина вслед за ними также отреклась от союзного статуса. Произошло это спустя месяц, 24 августа 1991 года.

А потом начались лихие 90-е… Шахтеры получили ту борьбу, о которой мечтали: они ходили пешими походами на Киев, ночевали в палатках, устраивали митинги, но ситуация от этого лучше не становилась, как и положение на их шахтах.

С начала 2000-х годов НПГУ перестали скрывать свою чужеродную суть, поддерживая все акции прозападных политических сил. Особую роль они сыграли в ходе первого и второго майданов. В ходе первого они явились троянским конем в рабочем движении Донбасса и юго-востока, не поддерживавшего Ющенко и его камарилью.

Мне довелось присутствовать на пятом съезде НПГУ осенью 2005 года перед парламентскими выборами после оранжевого майдана в качестве представителя рабочей прессы. Тогда еще не все и не всем было очевидно, но каково же было мое удивление, когда я увидела в президиуме съезда в качестве руководящей и направляющей силы тогдашнего посла США в Украине Хербста.

Повестка дня съезда включала в себя один-единственный вопрос: кого поддержать на предстоящих выборах — Блок Юлии Тимошенко или «Нашу Украину» Ющенко? Т.е. самые реакционные на тот момент политические силы, под крылом которых незаметно для посторонних глаз взращивались нацисты для второго майдана. Поддержка других политических сил НПГУ на съезде даже не рассматривалась. Именно на нем я узнала, что, оказывается, более 1/3 всех членов НПГУ идут на выборы-2006 по партийным спискам БЮТ.

В ходе второго майдана эти профсоюзы проявили себя как откровенно реакционная сила, помогавшая евроинтеграторам подавлять сопротивление на юго-востоке, особенно в Днепропетровске и области, где их влияние было наиболее сильно.

Члены этого профсоюза зимой 2014 года вышли на днепропетровский майдан вместе с завезенными нацистами. Люди, защищавшие от варварского разрушения памятник В.И. Ленину, оказались на другой стороне баррикад. Именно их сопротивление ломали представители евромайдана.

О какой защите прав трудящихся может идти речь, если профсоюз защищает интересы основного империалистического жандарма планеты? Такие вот независимые по названию профсоюзы используют рабочих втемную не просто с пользой для их собственника, а с целью лишения их стран остатков суверенитета.

И если кто-то думает, что в России дела с профсоюзами обстоят как-то иначе, он глубоко заблуждается. Везде работает одна и та же схема: профсоюзы сейчас либо под собственником производства, либо под его конкурентом, либо под недружественными стране геополитическими игроками.

Это не значит, что защита прав трудящихся должна перестать быть, это значит, что она должна происходить за рамками исчерпавших себя форм и отвечать на вызовы времени.