Принять таким, какой есть

Вечный вопрос о смысле жизни, в поисках ответа на который люди тратят много душевных сил, для многих нередко так и остается без ответа.

А калужанка Надежда Сергеевна Бочарова, похоже, для себя ответ нашла. 

Имея два образования, экономическое и медицинское, она посвятила себя детям. И не только собственным, их у нее четверо, но и троим приемным. Причем двое из них — инвалиды с детства. Двадцать лет Надежда Сергеевна выполняет особую миссию — реабилитация и защита обездоленных.

Выпускница института народного хозяйства имени Плеханова, трудовую биографию она начала в областном управлении торговли. Затем работала экономистом на одном из крупных предприятий. Карьера складывалась успешно, и она даже подумать не могла, что через какой-то десяток лет предпочтет ее воспитанию детей.

…Когда у них с мужем был только Максим, он и работа в общем-то сочетались друг с другом. А потом родились Вовка, Маша, Федя. Надежда практически не выходила из декретного отпуска. Пеленки, распашонки, кормления. Максим, он был значительно старше братьев и сестры, помогал маме купать малышей, гулял с ними. Он был ответственным и единственным помощником, поскольку муж работал в нескольких местах, чтобы обеспечивать семью.

Зимой 95-го года — Надежда Сергеевна помнит этот день до мельчайших подробностей — Александр вернулся с работы удрученный и озабоченный. Она кормила в этот момент грудью маленького Федю. На вопрос, что случилось, муж рассказал, что в Сухиничах при пожаре сгорела семья: мать, отец, дочка. Остался мальчик, ему чуть больше года. Кто-то успел вытолкнуть его в окно. Он уцелел, но сильно пострадал и лежит теперь в областной больнице.

Надежда от этих слов будто окаменела. «Боже, — пронеслось в голове, — ведь ребенок такой же кроха, как наш Феденька. Что с ним будет?».

На другой день они с мужем поехали в Анненки. Увидели мумию, замотанную бинтами. Полгода Бочаровы регулярно навещали Гену. У него было обожжено около тридцати процентов тела. Пострадали верхние дыхательные пути, голова, очень сильно ручки. Одного мизинчика почти не было. Врачи говорили, что по мере взросления мальчику будут необходимы операции по пересадке кожи.

Бочаровы ходатайствовали, чтобы малыша отдали им под опеку. Но у него объявился дед, он и забрал ребенка. А через три месяца Гена все же оказался в их семье. Надежда с Александром привезли его домой и буквально через пару дней поехали в больницу к Вадиму Петровичу Кузьмину, что лечил малыша, врачу от Бога. Он положил Гену на операцию.

Всего мальчик перенес их 26 (!). Лечили его в Калуге, Питере, Москве. Каких сил, терпения и нервов стоило это ему и Надежде Сергеевне, знают только они.

События разворачивались не лучшим образом. В три года мальчик получил статус инвалида. В четыре — пошел вместе с Федей в детский сад, и тут обнаружилось, что один глаз у него видит лишь на десять процентов, другой на двадцать. Определили в специализированный детский сад. К счастью, там тоже был замечательный доктор. Ребенку выправили зрение. Он опять стал ходить в обычный сад, потом в школу.

А Надежда Сергеевна боролась в это время не только с недугами Гены, но и с пристрастием мужа к выпивке. В конце концов, устала. И указала ему на дверь. Феде и Гене было тогда по одиннадцать лет. Но и старших надо было кормить, одевать, учить. А еще дом строили. Муж, хоть и были с ним в разводе, помог.

Работу в тот момент Надежде Сергеевне выбирать не приходилось. Даже кондуктором на автобусе была. Больше всего переживала, что дети были предоставлены самим себе. Выход ей предложили в комитете по делам семьи: взять еще одного приемного ребенка. Одной сиротой будет меньше, и дети под присмотром, и зарплата приемного родителя. Она хотела мальчика лет шести, а ей показали близнецов. Юра — инвалид с врожденной рецидивирующей косолапостью обеих стоп. У Игоря другие проблемы. Эту пару уже смотрели многие.

— А вы правда меня возьмете? — робко подошел к Надежде Сергеевне Игорь.

— Возьму.

Врач, консультирующий ее, сказал, что если б у Юры были нормальные родители, то своевременная операция, ортопедическая обувь и соблюдение режима поставили бы его на ноги. За год Юру прооперировали дважды. Предстояла нелегкая медицинская реабилитация, к которой Надежда Сергеевна (вот где пригодилась ее вторая специальность) готова была изначально. Скрупулезно выполняла все предписания медиков, следила чуть ли не за каждым движением Юры. Но он, паршивец, все-таки умудрился сломать ногу. Угораздило его забраться на велосипед и упасть. Как же она переживала, едва слезы сдерживала. Опять больница, реабилитационный центр «Доброта», куда возила регулярно, не пропустив ни одного занятия.

— В «травме» мы как у себя дома, — делится Надежда Сергеевна, — знаем там всех врачей, и они нас знают с давних пор. То Вовка Федьке глаз повредил, то Маша, взобравшись на стеклянную теплицу, свалилась и порезалась, то Генка ногу проткнул металлическим штырем… Перекись водорода у нас и сейчас не в пузырьках, как у всех, а в банке. Зеленка, йод, пластыри на кухне как соль и перец стоят. Знают, к сожалению, бочаровских ребят не только в «травме».

— В милиции мы тоже как бы свои, (речь о близнецах), — не скрывает Надежда Сергеевна. — Игорь, он в этом году в Тарусский колледж поступил на слесаря-автомеханика, «развел» знакомую девочку на золотые сережки и колечко, убедив, что ему надо долг отдать. Юра чью-то машину повредил, то неизвестно как к Игорю чужой телефон попал.

За эти «шалости» братцев мама со стыда сгорала. Платила. И уговаривала соответствующие органы простить «проказников».

А Маша (сейчас она индивидуальный предприниматель) и Федор, закончивший педуниверситет и готовившийся к службе в армии, возмущаются до предела.

— Я б навешал им оплеух, чтобы головой думали, — не сдерживается Федор,- но мама за них горой! Ко мне на вручение диплома можно не прийти, а к Генке — ни в коем случае.

Эти недовольства Надежда Сергеевна тотчас пресекает: «Друзья мои, сколько раз вам можно повторять, что я приемная мама, это моя работа. Да, не пришла к тебе на вручение диплома, не смогла. А к Геннадию смогла. И не надо из этого трагедию делать».

— Какая трагедия, — смеется Федор, — это так, к слову.

На мирный лад настроен и Гена, шутливо хлопающий брата по плечу: «Ничего, случается». Месяц назад он получил диплом технолога кондитерского производства. Но по специальности работать не собирается. «Я уже работаю в другой сфере и получаю второе образование, финансовое. Представляю маркетинго-консалтинговое агентство, я — независимый финансовый советник».

— А как тебя в кондитеры занесло?

— Долго искал себя, не мог понять, чего хочу. Когда понял, был уже на третьем курсе. Хотел уйти, но мама не разрешила.

— Ты же квартиру получил как сирота, зарабатываешь, а отсюда уходить не хочешь?

— Здесь дом большой, два этажа, — смеется, — места всем хватает. В свою квартиру, которая приобретена не без помощи мамы, скоро перееду, кое-что доделать осталось и мебель купить.

— Надежда Сергеевна, ваш дом опустеет, — обращаюсь к ней, — Федор служить уйдет, Игорь в Тарусу уедет учиться, Гена в свою квартиру…

— Думаю, не соскучусь, — хохочет, — Юра со мной остается, он будет здесь учиться в реабилитационном комплексе на пользователя компьютера. Маша с личной жизнью пока не определилась. Володя женился недавно, пока у меня живут. Максим внучку привозит. Так что не до скуки. Молю Бога, чтобы близнецы мои по правильной дороге пошли. Они музыкой занимались, рисованием. По театрам, музеям, выставкам водила их, как и остальных. Но проблемы с ними существуют, не отрицаю. Я брала их с целью вылечить, научить жизни, социализировать. Что-то мне удалось. Хочется надеяться, что самый сложный период все-таки позади. Я реже и меньше раздражаюсь, научилась успокаивать себя и отвлекать.

Будучи председателем областного совета приемных родителей, Надежда Сергеевна стала общаться не только с коллегами из своего региона, но и России. На всероссийских форумах, где приемные родители в кулуарах позволяют себе поплакаться в жилетку, она такого наслушалась, что ее страсти-мордасти показались мелочью. А еще она поняла, в чем ошибка многих приемных родителей. Ребенок приходит в семью с определенным багажом: характер, наследственность. А родители заранее рисуют себе портрет, каким хотят его видеть. И когда он не оправдывает этих ожиданий, наступает разочарование. Смириться с этим многие не могут. А ребенка нужно принять таким, какой он есть.

Случайного в жизни ничего не бывает, убеждена Надежда Сергеевна. Она считает, что корни ее труда как приемного родителя (она награждена почетным знаком Калужской области «Признательность») уходят к ее бабушке — Евдокии Павловне. В свое время та осталась сиротой и жила у родственников. В восемнадцать лет ее выдали замуж, тоже за сироту, у которого было пятеро братьев и сестер. Евдокия Павловна всех вырастила, поставила на ноги. И сама родила восьмерых. Помогает людям и ее внучка Надежда Сергеевна, являясь членом общественной благотворительной организации «Материнское сердце».