Вечная память?

Все атомы тела за срок жизни человека не раз меняются, а память остается. Она прочнее, долговечнее, чем кости. Как эпос прочнее камня дворцов, так благодарность потомков долговечнее границ империй. Об этом — фотоэкспозиция Виталия Гришакова в галерее Калужского Дома музыки. 

Член Союза фотохудожников России, преподаватель калужской ДШИ №2 объехал места кровопролитных боев, обагривших землю СССР, и показал памятники, воздвигнутые потомками.

— Виталий Михайлович, в Калуге работала плеяда фотохудожников, самой яркой звездой из которых был Низов, появились его снимки в «Знамени» (кстати, уважаемые читатели, наша газета снова продается в киосках!).

— Многие смотрели и не видели, а он видел кадр, успел рассказать историю. Вы можете узнать по снимкам, что было раньше, что случится потом… Меня же привлекает пиктореализм — течение, зародившееся в фотоискусстве в начала XX века, роднящее фотографию с живописью и графикой.

— Многие не по-доброму сопоставляют фотографию и живопись, отказывая то той, то другой в нужности, актуальности. 

— Нужно и то, и другое. Это ярко показали на своих мастер-классах в апреле двое приглашенных нами мастеров — Людмила Тоболина (Санкт-Петербург) и Светлана Пожарская (Москва). 

Нашей фотостудии скоро исполнится 27 лет, из нее вышли яркие мастера, например, Алена Кочеткова, Светлана Тарасова. Мы работаем и с цифрой, хотя сейчас многие переходят на пленку. 

— Почему, это же так трудно?

— Она дает больше пластики, живости.

— Существует ли прием приближения цифрового снимка к аналоговому? 

— Да, это требует многоступенчатой обработки.

— Какие свои кадры считаете редкой удачей?

— На юбилее в Малоярославце крупный мужчина пьет воду из большой банки, а дети смотрят на него с изумлением. Второй кадр — сюжет с тенями и пещерой…

— Ой, как сократовское описание мира у Платона!

— Еще давний снимок «Звонарь» — человек кидает камень в колокол, стоящий на Херсонесе. Новый цикл «Память» необычен. В нем практически нет людей, там представлены не только советские, но и немецкие захоронения. Я снимал в Петербурге, Саратове, Минске, Севастополе, Волгограде. Именно в Волгограде, когда мы возили учеников студии на Дельфийские игры, мы увидели как бы двойной памятник: на холме — павшим советским воинам, а у подножья — крест немецким солдатам. На том конкурсе Алексей Клеменко получил две серебряные медали — европейскую и российскую. Мы часто ездим с детьми по стране. 

— Как решается вопрос с оплатой?

— По-разному, иногда помогает министерство спорта и туризма, иногда за свой счет…

— Какой след оставила война в вашей семье?

— Оба деда воевали, один, Михаил Гришаков, воевал, пережил фашистский плен; другой, Михаил Чемоданов, в 1941 погиб под Белым Бором, под Ленинградом. Мать и отец рассказывали про голод послевоенного времени. Родные, пережившие блокаду Ленинграда, не могут даже говорить о войне. Я пытался когда-то снять фильм — воспоминания с ними — но ничего не вышло — люди замыкаются и плачут. Какие муки они пережили, а сколько людей полегло!

— Монумент Родины-матери в Волгограде не кажется вам угрожающим? 

— Нет, я видел его каждый раз в мае, в пышных зарослях сирени, весь холм был усеян желтыми одуванчиками, и над ними стоит Мать — охранник с мечом. Это — огромный комплекс из нескольких памятников, подробно рассказывающих о Сталинградской битве.

— Чего вы хотите от своих учеников?

— Я хочу, чтобы они, прежде всего, стали людьми. Это — высшее достижение. Оно проявляется во всем — как они чувствуют, дышат, помогают людям, бездомным собакам, есть ли у них внутри готовность отдавать себя другим. Потом получаешь больше, чем отдал. Идея массового потребления уничтожает людей.

— В Калуге многие люди, когда прощаются, говорят не «до свидания», а «ну, давай»…

— У нас в студии такого нет! Не дай бог подобное услышать! Сейчас у нас учатся двадцать ребят, но и выпускники разных лет часто приходят, они остаются с нами. Мы — вместе.

…Как сделать так, чтобы добрые люди объединились, ведь у злых это прекрасно получается? Кажется, незыблемо и гордо стоит на Мамаевом кургане — Родина-мать Евгения Вучетича. Но нет, мемориал стоящий над захоронениями 34 505 воинов — защитников Сталинграда, 37 гранитными надгробиями Героев Советского Союза, участников той битвы, сегодня в опасности. 

То место до уреза Волги, на котором генеральным планом 1968 года было предусмотрено строительство второй очереди мемориала, в 2010 году было отдано под застройку жилыми 23-этажными зданиями! Пока проект не приведён в исполнение, но «фирма» осквернителей могил получила участок в аренду на 49 лет…

Так что там, где не борются за добро и культуру, побеждает зло и варварство. И выставка Виталия Гришакова — часть этого вечного ристалища.