Путь в вишнёвый сад

В преддверии Международного дня театра мы пришли побеседовать о делах Калужской драмы к двум людям: главному режиссеру, заслуженному деятелю искусств России Александру ПЛЕТНЕВУ и директору, заслуженному работнику культуры России Александру КРИВОВИЧЕВУ.

— Александр Борисович, почему вы взялись именно за «Женитьбу», ее уже столько раз ставили в самом разном ключе?

— Этим спектаклем я хочу закрыть свою «Гоголиану». С «Игроков» я начал свою работу в Калужской драме, потом были «Ревизор», «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Брат Чичиков». Мне хочется помериться силами с мифами прежних постановок. Этот спектакль мы делаем вместе с моим преподавателем по ГИТИСу Анатолием Бейраком. Чужая работа всегда вызывает сложные чувства. Какие-то спектакли не нравятся просто по-зрительски, после каких-то сильно расстраиваешься, ведь мне никогда так не сделать… Такие чувства вызывали, например, спектакли театра-студии Петра Наумовича Фоменко.

Сценографию нашего спектакля создал тульский художник, с которым мы уже не раз сотрудничали, Александр Дубровин. Замечательную музыку написала Наталья Голубева. Костюмы в классическом стиле придумала Эля Невинная. Гоголь всегда точно и парадоксально определял жанр своих произведений. Например, «Игроки» — «Дела давно минувших дней», «Мертвые души» — «Поэма». Я всегда пытался делать свои спектакли как элегию, понять и простить всех героев, никого не осуждать, ко всем вызвать сочувствие, и к Агафье Тихоновне, и к Подколесину.

— Вам не жальче было Агафью Тихоновну, в результате оставшуюся на бобах, это ведь слом женской судьбы?

— Женщина на сцене — это лишь образ женщины; женщина в театре как работник — часто источник нестабильности. Поэтому для своей первой постановки в Калуге я выбрал пьесу без женских ролей. Женщина в жизни — это совсем другое. Сейчас я пишу новую книгу, и там будет, в частности, рассказ о моем детсадовском детстве. Помню, за какую-то провинность воспитательница посадила меня на траву и велела девочкам сорвать крапиву и стегать меня по открытым частям тела, а я был в шортах. А я сидел и улыбался. Так вот как родилась знаменитая улыбка Плетнева — из боли. Преобразование «невыносимости» бытия в «легкость» — это есть задача художника. И арена такого алхимического превращения — театр жизни и театр драмы.

В калужском храме Мельпомены открывают третью сцену. Зал на пятьдесят счастливцев находится под самой крышей. Какие интеллектуальные изыски будут представляться в этой «Башне из слоновой кости»? Главный режиссер планирует поставить там «Графа Нулина» А.С. Пушкина.

Мы расспросили о стратегии театра руководителя «беспокойного хозяйства» этого корабля искусства директора Александра Кривовичева.

— Когда-то очень давно социальный заказ государства театру был четко выражен в соответствующих постановлениях. Сейчас, с одной стороны, искусство остается идеей заоблачных моральных высот, с другой — всем правит рубль. Так что такое театр — храм или ресторан?

— Фильм «С легким паром» — это популярный фильм, но это — искусство…

— Да, за счет песен, стихов и музыки по-настоящему талантливых людей.

— Не только. Говорят, есть всего тридцать три сюжета со времен Древней Греции. Что такое спектакль? Драматургия, режиссура, актерское мастерство, и когда эти три составляющие в гармонии — получается хорошая постановка. Но еще Питер Брук говорил, что гениально поставить можно даже телефонную книгу. Я считаю, что драматургия — основополагающая, и если мы берем Шекспира, то хотя бы одна из обязательных составляющих определена. Но испортить можно все что угодно.

Театр должен быть разным — и для отдыха, и для размышления. В Калуге лишь один театр для взрослых, а не десять, как в столице.

— Как повлиять на публику, воспитать ее так, чтобы она доросла, например, до «Идиота» в постановке Някрошюса?

— Это невозможно. Когда в Калугу приезжал «Театр Европы» с этой постановкой, в первый день зал был не полон, а во второй — почти пуст. Этот гений не принят даже в собственном доме, в Вильнюсе проходит всегда пять спектаклей в год, и зал наполнен лишь наполовину. Чтобы в храм пришли люди, их надо туда привести, привести еще в детстве. Сначала дети посмотрят яркие, забавные сказки, у них появится культурная потребность, привычки. Потом придет время «Ричарда III», философского театра.

Я знаю много людей, которые начали свои походы в театр со спектакля «Если любишь — найди», потом «Дом восходящего солнца», а теперь они смотрят «Дон Кихота». Как вернуть стране звание «самой читающей в мире»? Только постепенными усилиями в том числе театра. У нас есть специальная программа «Классика вполцены». Процесс разрушения личности происходит сейчас от вседозволенности. Я — за введение цензуры. Очень часто гениальность заменяют эпатажем, дешевыми средствами привлекая к себе внимание. Можно увидеть в «Красной шапочке» мотив зоофилии, но зачем? Зачем вводить в спектакль нецензурную брань? Меня от этого перекашивает!

У нас не осталось ничего интимного, мы разделись до предела, а значит, обесценились. Я против бесконечной чернухи. Многие люди, особенно это видно в социальных сетях, даже положительные факты жизни трактуют как отрицательные. Если бы эти люди встали из-за компьютеров и посадили по дереву — представляете, какой вишневый сад мы бы получили?!

— Через несколько дней Калужская драма уедет в Минск, а к нам пожалует Белорусский государственный академический музыкальный театр. Что это за проект?

— Это не просто обменные гастроли, а открытие года Калуги в Беларуси и года Беларуси — в Калуге. Поедем не только мы, но и делегация художников с выставкой, будет подписан договор об экономическом и культурном сотрудничестве…

Но об этом мы расскажем, когда наши вернутся с гастролей. А пока, уважаемые театралы, готовьтесь поздравить своих любимцев с Международным днем театра, запасайтесь билетами на премьеру «Женитьбы» и музыкальные шедевры минчан.