(Продолжение. Начало в предыдущих номерах.)
Дневник капитана Николая Литау
22.07.2012 Романов-на-Мурмане
Пятисотмильный переход из Беломорска в Мурманск занял четверо суток. Прошёл он при хилых попутных ветрах и под тарахтение дизеля. Двигатель гоняли, солярку жгли, стремились прийти в Мурманск пораньше. Как выяснилось, зря — никто нас здесь не ждал. Не в смысле, что персонально нас, а в том, что яхты в этом славном городе вообще гости нежеланные.
(Продолжение. Начало в предыдущих номерах.)
Дневник капитана Николая Литау
22.07.2012 Романов-на-Мурмане
Пятисотмильный переход из Беломорска в Мурманск занял четверо суток. Прошёл он при хилых попутных ветрах и под тарахтение дизеля. Двигатель гоняли, солярку жгли, стремились прийти в Мурманск пораньше. Как выяснилось, зря — никто нас здесь не ждал. Не в смысле, что персонально нас, а в том, что яхты в этом славном городе вообще гости нежеланные.
В гавани Мурманска на входе в Кольский залив нас остановил «Восход» — военные. Пришлось среди ночи поднять с постели Славу Мальцева, директора яхт-клуба Мурманского морского порта. Выяснилось, что заявка на наш заход пограничникам была подана вовремя, звонок на КПП подтвердил, что о нас знают и проблем быть не должно. Через час «добро» было получено, и мы вошли в залив. Но далеко не прошли — следующий «Восход» о нас уже ничего не знал. Пришлось опять звонить пограничникам.
Ещё полчаса дрейфа — теперь нас пропускают в порт. Там выяснилось, что швартовка яхт к причалам торгового порта запрещена. А других причалов в Мурманске просто нет. Согласился нас приютить рыбный порт, за плату. Мы были готовы, но стоимость стоянки привела в изумление — она в разы превышала самые дорогие стоянки за рубежом, где когда-либо доводилось стоять «Апостолу». При этом подозреваю, что ни душа, ни туалета, ни Интернета, ни прочих удобств, которые обычно предлагают марины на причале, не предвиделось.
Тем временем яхта дрейфовала по акватории порта, путаясь под штевнями (штевень — морск. толстый брус, служащий основой кормы или носа корабля. — Прим. ред.) у судов и нервируя службу управления движением. Двухчасовые переговоры по радио и телефону не продвинули нас к причалу ни на дюйм — в воскресенье решать проблему было некому.
В конце концов, нас поставили на бочку на границе двух портов, где мы и простояли сутки, размышляя о том, как наше государство собирается претворять в жизнь собственное постановление, разрешающее с мая этого года свободный проход иностранных прогулочных судов по российским внутренним водным путям. Никаких условий для этого не создано, как со стороны самого государства (в плане упрощения процедуры оформления прогулочных яхт), так и со стороны городов и портов, которым предстоит эти яхты принимать.
В понедельник жизнь стала налаживаться. Портнадзор разрешил встать к плавучему причалу. Пополнив запасы продуктов, пресной воды и топлива, мы были готовы выйти на север. Но пришедшие циклон и северный шторм заперли выход из Кольского залива. Дни ожидания благоприятной погоды были скрашены поездкой в яхт-клуб, расположенный на живописном водохранилище, и экскурсией на атомный ледокол «Ленин». На экскурсию нас пригласил Владимир Блинов — главный специалист Росатомфлота, хранитель музея, автор книги о ледоколе.
Первый раз на «Ленине» мне довелось побывать в 1999 году, моим гидом был сам Борис Макарыч Соколов — капитан, сорок лет командовавший атомоходом. Судьба ледокола тогда была туманной — первенца атомного флота собирались отправить в утиль. Но здравый смысл возобладал, усилия защитников судна увенчались успехом. Ледокол стал музеем.
Обстоятельная экскурсия по кораблю переросла в неспешную беседу в каюте нынешнего капитана ледокола Александра Баринова. Шторм всё буйствовал, и нам оставалось только ждать и утешаться строками столетней давности.
Из письма М.М. Пуришкевичу от 23 июля 1912 года: «Ледовитый океан нас встретил довольно неприветливо, всё время один шторм следует за другим и не даёт выйти из Александровска. Всё время дуют противные северные ветра, прямо со Шпицбергена. В настоящую минуту всё готово к отъезду, но шторм делает этот отъезд совершенно невозможным не только для нашего маленького судна, но и даже для огромного ледокола «Николай», который стоит рядом с нами и выжидает лучшей погоды».
Сто лет назад Русанов отправил это письмо из Александровска-на-Мурмане — ныне это город Полярный. Не знаю, ждал ли лучшей погоды новейший атомный ледокол «50 лет Победы», но покинул порт он одновременно с нами. Рассекая зыбь мощным штевнем, атомоход обошёл нас на выходе из Кольского залива и взял курс на полюс. Нам же — туда, откуда дуют ветры.
Комментарии
Больше по теме
Не изменяя авиации. Не стал пилотом, зато отвечает за аэропорт в Калуге
Дожать собственника. Калужане не прекращают тонуть в фекалиях
«Страшно до сих пор». Как живёт Злата Липовая из Козельска после похищения