Буквы нового алфавита

Известный молодой художник России Владимир Потапов рассказал нам о судьбе и творчестве.

Фестивали, в том числе недавно завершившийся «MOST», дают возможность получить разъяснения законов современного искусства из первых рук.

— Все мы родом из детства, расскажите о ваших корнях.

— Я – не династический художник. Бабушка работала на мебельном заводе в Волгограде, сейчас он обанкрочен, и там не поймешь что творится. Случилась распространенная история, когда заводские площади превращаются в складские или коммерческие – ситуация, типичная не только для России, но и для всех бывших советских республик. Оба деда работали водителями. Мать трудилась сначала в СМУ, затем – в коммерческой строительной фирме. Отец, как и многие, не вписался в новые политические реалии, и его уже нет в живых.

Я окончил Волгоградский университет по специальности «Финансы и кредит». Одновременно учился на подготовительных курсах Института искусств имени Серебрякова, потом – и на дневном отделении этого вуза. Так я шагнул в новый век в новом, важном для меня качестве. Уже двенадцать лет я живу в Москве, занимаюсь искусством. Процесс самообразования привел к тому, что вы сейчас можете видеть на экспозиции.

— Что вы считаете своим главным профессиональным достижением?

— Мне важно развивать язык новой живописи. Если назвать его алфавитом, для меня существенно – придумывать новые буквы, составлять новые слова. Я регулярно попадаю в хит-парады, рейтинги современного искусства, в прошлом году был участником Бразильской биеннале, прошла персональная выставка в германском Ростоке, кунстхалле.

— Соотнесите экспозиции калужского фестиваля с творениями авангарда уровня Малевича, Татлина. Ведь они творцы того языка, в котором вы ищете новые буквы.

— Этот язык появился в эпоху Возрождения, когда после мрака Средневековья, тысячелетнего влияния христианства, искусство смогло восстановить свои позиции. Появился мостик от искусства дохристианского, которое было в греческой цивилизации, к титанам итальянского. Русские авангардисты находятся на том же древе истории искусств.

Русский авангард – это ключевое достижение в российской культуре. То, что сейчас происходит, несет в себе все элементы прошлого, иначе мы – просто наивные художники и туземцы.

— Как вы ответите на измышление, бытующее даже среди образованцев, что авангард – подрывная деятельность «мировой закулисы», нацеленная на разложение общества?

— Искусство развивается последовательно, и «Черный квадрат» Малевича, его супрематизм – целенаправленный путь упрощения живописи, — это финал пути, которым шли импрессионисты, постимпрессионисты. Классическая, традиционная живопись, где мы можем на плоскости видеть как бы окно в трехмерное пространство, — это концепция трехсотлетней давности. После изобретения фотоаппарата искусство отказалось от подражания реальности.

— Люди, отвергающие абстрактное искусство, считают, что оно – плод сговора дилеров, мыльный пузырь дутых цен.

— Есть и элементы рыночного манипулирования, но, как правило, в истории искусства их результаты редко остаются.

— Соседний город Брянск – родина крупнейшего авангардиста Наума Габо, потому там больше двадцати лет существовал международный фестиваль его имени, гостями которого были Шемякин, Колейчук, Инфанте… В Калуге родился и жил любимый ученик и сподвижник Казимира Малевича, Николай Суетин. Как вы считаете, может ли этот фестиваль присвоить себе его имя?

— Сегодня авангард не приветствуется истеблишментом страны, есть крен к поддержке традиционного искусства. Так что назвать фестиваль именем Суетина — почему нет. Но назвать его именем авангардиста, а потом выставлять здесь какую-нибудь академическую живопись… Важно, чтобы у фестиваля оставалось независимое финансирование. Цензурирования мы уже нахлебались.

 — Вы согласны с высказыванием: «Культура – это искусство прижимать локти»?

— Да, культура – это ограничение животной агрессии.

— Что вы сейчас читаете?

— Начал книгу Гребера «Бредовая работа». Она о том, что современная форма капитализма порождает технологический прогресс, который, по идее, должен освободить людей. И от восьмичасового рабочего дня мы давно должны уже были перейти к трехчасовому. Но этого не происходит, наоборот, появляются уродливые наросты в виде новых профессий с тупыми должностными инструкциями. Этот капитализм сваливает общество в сюрреалистический бред.

— Вы верите в прогресс как процесс увеличения человеческого счастья?

— Счастье субъективно. В Средневековье люди были по-своему счастливы. Сегодня, к сожалению, существует мировой тренд счастья как потребления.

 — Это вы сами в зале бумаги разбросали?

— Да, они здесь в шкафах были — карточки учета рабочего времени, выпущенной продукции, оборудования закрытого завода. Получился слепок процессов времени.

— Яркие полосочки на ваших работах – это не отсылка к эффектам психотропов?

— Уже несколько таких интерпретаций было! Нет, это царапины в многократном наслоении краски, обнажение глубинных слоев. Я нашел такую доску объявлений, процарапал и понял, что так можно формировать изображение.

«Когда б вы знали, из какого сора растут цветы, не ведая стыда». Новое искусство – о нас с вами, читатель, сегодняшних, а не про жизнь обитателей Средневековья, живших без прививок, душа и носовых платков. Взгляните на современный мир глазами художников.

Маргарита РАЗУМИХИНА.

Фото kommersant.ru, автора.