Слабое звено медицины

Земский врач до 1917 года — царь и бог для необъятной глубинки Российской империи. Земская медицина, созданная в России сразу после отмены крепостного права, успешно справлялась с лечением больных в сельской местности.

Были оборудованы тысячи врачебных участков. В среднем у каждого врача на обслуживании находилось около 28 тысяч человек. До 17 верст должен был объехать на телеге или бричке, чтобы провести массовый осмотр.

Нынешним врачам и фельдшерам такие трудности и не снились. Есть автомобили, оборудование, скоро в небо поднимутся санитарные вертолеты. На территории региона, по словам министра здравоохранения области Константина Баранова, в самое ближайшее время дополнительно заработают 43 стационарных и 12 передвижных фельдшерско-акушерских пунктов.

Врачи и фельдшеры ФАПов — это, если взять по аналогии с армией, рядовые бойцы передовой линии. Самое первое звено в цепи системы здравоохранения. Дальше идут сельские (где они вообще остались) и центральные районные больницы, областные медицинские центры, и вершина отечественной медицины — федеральные могучие медицинские комплексы.

Оптимизация, централизация, цифровизация — вот три гнедых, которые тянут сегодня реорганизацию региональной медицины, которую затеял областной минздрав. Не спорю, совершенствовать методы медицинской помощи, в том числе в части логистики, нужно. Важно в этом стремлении не потерять людей. Тех, кто живет в маленьких селах и деревушках. Никогда я не приму в качестве причины «оптимизации» заявления вроде «зачем в деревне, где живет десяток старушек, держать ФАП с фельдшером и медсестрой?». А что, эти пожилые люди — не люди?

Константин Баранов уверяет, что «там, где нет фельдшера, нет ФАПа, туда обязательно будут заезжать мобильные комплексы. Бригада врачей будет осматривать людей, пусть даже в деревне живет 20 человек всего».

В качестве альтернативы стационарным ФАПам предлагаются передвижные медицинские комплексы. Этакие автолавки в белых халатах. Но если рассчитать, когда в деревне кончатся продукты, еще как-то можно и соответственно составить график их завоза, то с болезнями, а тем более с травмами такой маневр может и не подойти. И решит ли это проблему глобально?

Показателен недавний случай в Новгородской области. В отдаленной деревне женщине, серьезно поранившей руку, оказал помощь случайно оказавшийся рядом хирург. Выяснив, что скорая не приедет, не имея под рукой инструментов, он фактически спас женщину. Зашил рану с помощью швейных игл и плоскогубцев.

Региональный минздрав тогда обвинил хирурга в нарушении стандартов оказания медицинской помощи. И только вмешательство общественности и СМИ помогло спасти от проблем самого врача. Уверен, подобные случаи не редки. Тем более сейчас, когда идет эта самая оптимизация здравоохранения.

А что делать, например, старику, случайно махнувшему себе топором по руке в далекой деревне да еще не дай бог в распутицу, когда не только скорая — танк не проедет? Обмотать руку портянкой и тихо ползти на местное кладбище?

Почему у нас вдруг стали экономить на здоровье (а ведь одна из причин оптимизации действительно экономия средств)? Почему до сих пор мы делим людей на чистых — тех, кто живет в городах и крупных населенных пунктах, и не чистых — тех, кто еще держит своим существованием маленькие деревни на карте?

Допускаю, что когда-нибудь потом, по завершении нынешней глобальной перестройки, этакого капитального ремонта медицинской квартиры, до богом забытых сел и деревень будут проложены более-менее быстрые логистические цепочки медпомощи. Однако что делать людям сейчас? Подождать и не болеть, сидеть по домам и не брать в руки острые предметы?

Когда мы делаем ремонт в собственной квартире, мы же не спим в корыте с известкой. Либо переезжаем в другое место, либо обустраиваем временный ночлег. Почему нельзя, например, прежде чем затевать эту медоптимизацию, подумать о том, как будут жить люди в период перестройки?

Хотя бы обязать всех старших по деревням, председателей сельсоветов пройти какие-нибудь первичные медицинские курсы, дать им необходимый запас самых необходимых инструментов и препаратов. Ведь речь идет даже не о куске хлеба — о жизни человека, пусть и пожилого, живущего в далекой деревушке.