Вячеслав Голоднов: «Без жизненного опыта стать артистом невозможно»

Один из любимейших зрителем спектаклей Калужской драмы — постановка Александра Плетнева и Татьяны Борисовой «Если любишь — найди».

Где только не пели-танцевали его наши артисты, даже на парижской мостовой! И везде он заражал, погружал в грезы памяти, даже если эти воспоминания не свои, а родителей и дедов. Спица этого пестрого колеса судеб и ритмов — хозяин танцплощадки. Это он — владыка времени, меняющий пластинки патефона, ритмы и мелодии эпох. Артист не играющий, а проживающий эту роль — Вячеслав Голоднов. Он подарил персонажу свои собственные впечатления детства, юности, зрелости. А как они сложились? Мы побеседовали с любимым артистом о прошлом, настоящем и даже будущем. 

— Откуда такая верность театру — сначала народному, потом профессиональному?

— Меня вырастили дедушка, фронтовик, и бабушка в деревне Сивково под Выркой — в местах красивых, заповедных. Потом дедушка перевез дом в Калугу, в Подзавалье. Отца я не помню, он умер рано, без матери остался с семнадцати лет. Учился в интернате №2, и проводили мы там весь день и вечер. В свободное время занимались в спортзале, в самодеятельном театре. Мы ставили сказки, даже музыкальные. В 1964 году поступил в профучилище на Тульской улице, окончил его как электромонтер. Одновременно я стал актером Калужского ТЮЗа, тогда еще народного театра. Когда коллектив переехал в бывший кинотеатр «Ударник», мы ремонтировали его вместе с рабочими день и ночь на субботниках в 1967 году. Я делал электропроводку, уверен, что где-то там она еще работает.

— Я видела много фотографий ТЮЗа той поры. Они передают атмосферу мягкости, любви, взаимопонимания…

— Так и было. Мы были молоды, энергичны. Театр стал родным, тем более что здание было создано своими руками. Потом была служба в армии, на Байконуре, где выполнял роль связиста. Мы и видели, и обслуживали взлеты кораблей. Красиво! Особенно ночью… Общались с космонавтами Владиславом Волковым, Алексеем Леоновым, калужанином Алексеем Елисеевым. Это был период активного освоения космоса. Мы играли с космонавтами и в футбол, и в теннис. После службы стал работать на Калужском моторостроительном заводе и вернулся в ТЮЗ. Параллельно окончил режиссерское отделение культпросветучилища. Дипломной работой был детектив по пьесе братьев Вайнеров. 

— На всех калужских сценах так не хватает детективов!

— У нас был прекрасный педагог, Григорий Шевченко. Мы учились на одном курсе с нынешним режиссером Калужской драмы Александром Баранниковым. Затем, когда ТЮЗ стал распадаться, я перешел в музыкальный театр Оксаны Набойченко. Через пять лет, когда ТЮЗ встал на ноги, вернулся в него.

— Когда вы стали профессиональным артистом?

— В 1992 году. Когда драмтеатр ремонтировали, труппа играла на сцене ТЮЗа. Здесь меня и увидел новый главный режиссер Алексей Плетнев. Моей первой ролью у него стал хозяин танцплощадки в спектакле «Если любишь — найди». Он с балетмейстером Татьяной Борисовой взял за основу принцип фильма «Бал» Этторе Скола. Нам это близко, наша юность прошла на танцплощадке. 

— На какие калужские танцплощадки вы ходили?

— И в Центральный парк, и в Загородный, и к кинотеатру «Центральный». В сквере рядом с ним располагался летний кинотеатр, стояла эстрада, на ней играл оркестр. В середине скверика, на деревянной огороженной танцплощадке, была настоящая толкучка, очень много молодежи. Все эти дорогие воспоминания помогли в работе над ролью. Мы с Александром Плетневым творчески и человечески доверяли друг другу. Я знал танцплощадку наизусть, много предлагал из опыта, наблюдений. 

— Когда артист играет страдание, он его переживает?

— От нас требуется быть самими собой в предлагаемых обстоятельствах. Конечно, переживаешь! Лицемерие здесь не проходит. Можно обмануть зрителя, но не самого себя. Без жизненного опыта стать артистом невозможно.

— Добавлю — и любым профессионалом! Какая последняя работа в драме запомнилась?

— Постановка «Тихий шорох уходящих шагов» на малой сцене. 

— Пьеса Дмитрия Богославского о смысле жизни. Все думают об этом по-разному, часто совершенно противоположное. А как вы считаете, есть в ней смысл?

— Ты живешь не сам по себе, а с обществом, с семьей. Смысл общий, и если не замыкаться, то он есть.

— Что, кроме творчества, украшает вашу жизнь?

— Люблю работать на даче, на Северном. Сам построил домик, вместе с семьей ухаживаю за садом, огородом. Одному на земле делать нечего, нужно вместе! Рыбачу редко, только если с внуками пойду побаловаться на Терепец. Они ловят, а я им байки какие-нибудь рассказываю.

— Читать любите?

— По роли — много. Сейчас выпускаем с Валерием Якуниным спектакль «Кабала святош» (премьера состоится 4 марта) и используем много литературы о Мольере. У меня там небольшая роль отца Варфоломея, но эпоху надо представлять себе в деталях. По режиссерскому замыслу мы выходим на сцену и в классических костюмах эпохи Людовика XIV, и в современных. Каждая роль — свое детище, куда вкладываешь душу. С Александром Баранниковым я работал над спектаклями «Гнездо кукушки», «Чума на оба ваши дома», «Дикарь».

— Как научиться смотреть театральные спектакли? Ведь по телевизору, в кино все — как «взаправду», а в театре «понарошку», язык совсем другой. Как почувствовать прелесть театра?

— Телевизионный ящик всех приковал. Актёр Валерий Приемыхов говорил мне: «Самое страшное оружие, которое изобрело человечество, — это телевизор».

— Смартфон тотальнее!

— Нужно хоть иногда отвлекаться от всяческих экранов и смотреть живую правду, которую показывают живые люди с их эмоциями. Например, «Тихий шорох шагов» — слепок жизни: идешь куда-нибудь оформлять несчастную бумажку и чувствуешь себя таким же бедолагой, как герой Дмитрич, сталкиваясь с бесчувствием и формализмом. Хочется доброты. Я помню, в советские времена мы даже дом не закрывали, особенно когда жили деревне. Чуркой подпирали, чтобы скотина не забралась, и уходили на работу. Сейчас все замки понавешали, дружбы нет. Надо охранять тепло русской души!

— Расскажите о своих небольших, но ярких и запоминающихся ролях в кино.

— За роль соседа по прозвищу Славка-Скарлатина в фильме «Ворошиловский стрелок» в 1999 году получил специальную премию за лучшее исполнение мужской роли.

— Фильм яркий и знаковый, выражающий главную боль эпохи — нельзя жить без справедливости! Прав ли главный герой в своей мести за внучку?

— И Михаил Ульянов рассказывал, и сам видел, как на встречах со зрителями в поездках по стране народ подходил к нему, благодарил, жал руки — за поступок героя. Должна же быть человеческая совесть! И мне также жали руки, просили передать поклон Михаилу Ульянову. В Калуге много снимают фильмов о послевоенном времени…

— Такие дивные развалины архитектуры XIX века, декорации не нужны!

— Недавно снялся в сериале «Черная кошка» в эпизодической роли соседа. Работал на фильмах «Знахарь», «Марьина роща», «Соло дальнобойщиков», «Танкисты своих не бросают». Там своя система работы, важно не отклоняться ни на сантиметр от намеченного пути, иначе кадра не получится. А в театре все живое, раскрепощенное, не надо десять дублей делать. 

…Пьеса белоруса Дмитрия Богославского о судьбе Дмитрича балансирует между явью и снами, «Кабала святош» пронизывает остриём булгаковского гения триста лет. Может быть, театр — это и есть тот параллельный мир, о котором догадались физики? Создают его люди особой душевной гибкости, цепкой эмоциональной памяти. Таков и наш герой Вячеслав Голоднов — живая связь времён и в обыденности, и на сцене.