След на земле

На очередном заседании рабочей группы по сохранению исторической памяти в повестку дня был вынесен вопрос о создании в областном архиве новейшей истории Фонда редактора газеты «Знамя» Ивана Фомина, зверски убитого в январе 1991 года. Конечно, сегодня нет нужды искать причину того, что за такой большой срок никому не пришла в голову мысль о системном сборе документов, публикаций, воспоминаний сотрудников о своем редакторе. Но, как говорится, лучше поздно… На очередном заседании рабочей группы по сохранению исторической памяти в повестку дня был вынесен вопрос о создании в областном архиве новейшей истории Фонда редактора газеты «Знамя» Ивана Фомина, зверски убитого в январе 1991 года. Конечно, сегодня нет нужды искать причину того, что за такой большой срок никому не пришла в голову мысль о системном сборе документов, публикаций, воспоминаний сотрудников о своем редакторе. Но, как говорится, лучше поздно…

Назначение на руководящую должность областной газеты Ивана Фомина совпало с периодом заката КПСС. Еще работал и руководил СМИ областной комитет партии, еще непременной была газетная верстка, когда на первой полосе публиковались объемные и малоинтересные передовицы, ежемесячными были и справки-отчеты в ОК на предмет реагирования на критику должностных лиц. (Жаль, что это правило теперь утрачено!) И все же отчетливо проступали новые веяния. Идеи демократических лидеров настойчиво внедрялись в умы народных масс, и отмахнуться от этого было просто невозможно.

Иван Иванович относился ко всем политновинкам по-разному: иные одобрял, другие воспринимал с большой долей иронии. Это его отношение хорошо видно в тех самых передовицах, которые он, кстати, писал совсем не занудно.

Стиль руководства газетой нового молодого редактора в корне отличался от стиля его предшественника Александра Бекасова, которого многие сотрудники где-то даже побаивались. Иван Иванович был и доступнее, и человечнее. Сам великий трудоголик, он особо отмечал тех газетчиков, кто писал быстро, ярко и всегда был готов окунуться в разбор нестандартных ситуаций.

Хорошо помню происшедшую смуту в Калужском ЛТП. Недовольные условиями содержания алкоголики потребовали на переговоры…нет, не прокурора, а представителя новой демократической партии и журналиста. Фомин послал меня, и я вместе с будущим губернатором Александром Дерягиным два дня выслушивала бесчисленные жалобы, пытаясь уловить истину в путаных и никчемных претензиях людей, все, как один, убеждавших меня, что сроду капли спиртного в рот не брали, а попали сюда по несправедливым доносам.

День 11 января 1991 года запомнили все работавшие в те годы знаменцы. В обеденный перерыв раздался непонятный грохот, и одновременно во всех кабинетах заведующих отделами зазвонил красный «фоминский» телефон. Помню, подняла трубку, а вместо голоса редактора — недоуменные выкрики моих коллег. Выбежали из кабинетов и увидели тщедушного мужичка, в руках оружие, и визгливый голос: «Всем стоять!» Сегодня подобные теракты стали чуть ли не обыденностью, а в те годы прошлого века большим событием была даже драка на улице. И потому невозможно было поверить, что в стенах редакции произошло убийство и нашего редактора увозит «скорая помощь». Но мы были абсолютно уверены, что Фомин, такой сильный и здоровый, всегда подкалывающий нас за боязнь сквозняков, скоро вернется на работу. Не вернулся больше никогда. И очень долго прошитая пулями дверь его кабинета пугала пустотой.

Через день следователи привели в его кабинет типа, которого и человеком-то назвать язык не поворачивается. Его ввели в наручниках, но он не выглядел испуганным и подавленным. Неожиданно он подошел к газетной подшивке, полистал, как бы демонстрируя свою геройскую правоту.

А еще спустя какое-то время стол, за которым работал Иван Фомин, забрал как память о друге редактор областной молодежки Игорь Бабичев. Для себя же я затвердила урок, данный мне моим любимым редактором: если к журналисту пришел с какой-то бедой человек, ты должен бросить все свои дела, выслушать его и постараться помочь. А если ничего не получится, то ведь бывает так, что кому-то важно просто поговорить по душам.

Пройдут годы, столетия, на ниву журналистики придут другие молодые, мыслящие по-новому газетчики. При желании полистать историю калужской прессы они смогут прийти в областной архив и познакомиться с удивительным человеком, который жил так ярко. Но так недолго.