Брошенные?

Ни для кого не секрет, что есть на территории нашего региона (да и по всей России!) заброшенные деревни. Стоят дома с пустыми глазницами окон. На улице — ни души. Только в одном или в двух жалких домишках еще теплится жизнь. Старики, доживающие в них свой век, в былые годы поднимали колхозы, добывали им громкую славу, у многих грудь украшают ордена за славный труд. Ни для кого не секрет, что есть на территории нашего региона (да и по всей России!) заброшенные деревни. Стоят дома с пустыми глазницами окон. На улице — ни души. Только в одном или в двух жалких домишках еще теплится жизнь. Старики, доживающие в них свой век, в былые годы поднимали колхозы, добывали им громкую славу, у многих грудь украшают ордена за славный труд.

Все это теперь сочетается со словом «было». О том, что стало, стараются реже говорить, а от этих стариков стыдливо отводят глаза.

Без хлеба и воды

Письмо пришло из Московской области. Его автор по весне как раз и заехал в такую деревню, зашел обогреться в один из двух уцелевших домов и был шокирован — хозяин, чтобы вскипятить чайник, пошел во двор за снегом!

Деревушка Сальково находится в Сухиничском районе. Ветеран колхоза Владимир Кузнецов вместе со своей женой оказались на территории неперспективной. Дорога плохая, колодцы давно обвалились, магазинов нет, что уж говорить о медицинских учреждениях. Правда, сейчас частенько в малые населенные пункты наезжают шустрые торговцы, раскладывая многочисленные товары прямо на капоте машин. Но кто поедет по бездорожью в деревню, где покупатели — жители всего двух домов!

Были бы Кузнецовы чуть помоложе, за всеми благами цивилизации могли сходить на станцию Кудринскую, но до нее семь километров, а такое расстояние и молодому-то трудновато прошагать…

Судя по фамилии, автор письма — один из родственников стариков. Именно он попытался как-то помочь несчастным. Обратился в сельскую администрацию (деревня Юрьево). Там выслушали и пообещали решить проблему с завозом хлеба, соли, спичек, с обменом баллонов с газом. Но пообещать — не значит что-то сделать. Прошло время, и телефон сельской власти просто перестал отвечать.

Верно сказано: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Кузнецов нанял неких приезжих молодцов, заплатил им положенное из своих скромных пенсионных денег, те и возвели новый колодец. Да только вода там оказалась в пищу непригодной.

И вот в деревню пожаловала комиссия. Вывод был вполне предсказуем — надо делать анализ. Его делают до сих пор.

В поисках консенсуса

Все изложенное выше — это информация от автора письма, его личное видение проблемы. Вроде бы теперь самое время высказать претензии в адрес бездушных местных властей, которые бросили стариков на произвол судьбы. Но не будем торопиться. Информация, полученная от районных газетчиков, насторожила: оказывается, помощь самая разнообразная Кузнецовым предлагалась, да только все им было не по вкусу. Это же подтвердили и в службе соцзащиты. Оказывается, специально в помощь старикам был закреплен соцработник, который был обязан снабжать их продуктами, лекарствами. Но, проработав какое-то время, он отказался от благого дела — уж больно, по его словам, сварлив и подозрителен был его подопечный.

В разговоре с главой сельского поселения Владимиром Мамошкиным вся картина прояснилась окончательно. Оказывается, старикам в свое время предлагались два варианта: либо место в Сухиничском доме-интернате для престарелых, либо переезд в соседнее Юрьево, где есть квартира. Она, конечно, нуждается в ремонте, но местная власть готова была взять на себя расходы. Кузнецовы ответили отказом на оба предложения.

Что касается продуктов, то лично сам Мамошкин привозил их Кузнецовым вместе с газовыми баллонами. Но в любом случае, если старики не в состоянии сами себя обслуживать, то самым правильным было бы согласиться на предложение поселиться в доме-интернате. Кстати сказать, я лично там бывала не раз. Очень все там красиво, уютно, и ни от одного старика не услышала даже намека на неудобство.

Что касается воды, то действительно, Кузнецов выстроил колодец самостоятельно. Но мог бы этого и не делать — в округе их строит местная власть за свои деньги. В жаркое лето 2010 года колодец действительно высох. И не он один — дождей не было. А когда водой наполнился, она оказалась непригодной в пищу.

Однако и тут Кузнецов высказал свое предположение, доказывая, что ему кто-то специально воду отравил.

Так что, подводя черту под этой драмой деревенского масштаба, можно только всех пожалеть. Деревню, которая обезлюдела и потеряла всякую перспективу развития (а значит, и социальную поддержку), оставшихся в ней стариков и представителей местной власти, которая бьется, считая каждую копейку, ради того чтобы жизнь в глухих сельских уголках еще теплилась.