Хобби для ненастоящих мужчин

В преддверии открытия нового охотничье-рыболовного сезона мы встретились с директором национального парка «Угра» Виктором ГРИШЕНКОВЫМ.

— Виктор Анатольевич, охота и частично рыболовство в пределах нацпарка запрещены. Насколько нам известно, эти запреты подчас игнорируются. Так как в апреле охотники открывают сезон, не ожидаете ли неприятных сюрпризов со стороны браконьеров?

— Мы заранее готовимся к охотничьему сезону и проводим своего рода профилактические беседы с охотниками. Недавно такая встреча состоялась в Козельске.

Соблазн нарушить запрет на охоту велик еще и потому, что вдоль границ парка повсеместно находятся охотхозяйства. В некоторых местах «языки» охотничьих угодий внедряются внутрь охраняемой территории.

Что делаем? Предупреждаем, устанавливаем фотоловушки. Но браконьеры действуют хитростью. Можно на территорию нацпарка запустить собак, которые выгонят зверя под выстрелы вне границ парка. И это уже не будет нарушением. Однажды мы все таки доказали вину браконьеров, сняв показания с собачьих GPS-ошейников. По правилам охоты, нахождение на охраняемой территории с собакой, даже без ружья, приравнивается к браконьерству.

Арсенал калужских браконьеров не оставляем зверям шансов.

— Получается, что так называемые охотники караулят зверя по границам с территорией нацпарка, а затем совершенно легально стреляют его в зоне, где запрета на охоту нет?

— Они не только караулят, а делают вдоль наших границ специальные подкормочные площадки, охотничьи вышки.

Мы предложили областным чиновникам из министерства сельского хозяйства выход из этой ситуации. Нужно проработать вопрос о выделении воспроизводственных участков по границе нацпарка. Зоны «покоя» должны быть в охотхозяйстве по закону — так пусть они будут в этих местах. Надеемся, что эта мера даст положительные результаты.

— Кто больше досаждает нацпарку — рыбаки или охотники?

— Больше нарушают правила рыбаки. В прошлом году отделом охраны нацпарка зафиксировано 35 случаев незаконной рыбалки, охотники привлекались в три раза реже.

Чистая Угра манит подводных охотников. Многие из них считают, что занимаются совершенно безобидным хобби, потому что выборочно стреляют рыбу. Но дело в том, что очень сложно контролировать количество вылова (а он ограничен пятью килограммами), особенно в ночной период. И ни одна сеть не сравнится с уловом опытного подводного охотника. Они выбивают так называемое маточное поголовье — самую крупную рыбу, которая имеет хорошую способность к воспроизводству.

Поэтому в целях соблюдения установленного режима национального парка подводная охота в парке «Угра» запрещена. Тем более акватория национального парка — зона рекреационная.

Случаев с охотниками немного, но они все очень чувствительные. Три года назад группа браконьеров была осуждена за то, что подстрелили самку «краснокнижного» зубра с зубренком. Они получили большие штрафы, имена преданы огласке, а это очень важно.

Еще один гражданин из Износковского района, на мой взгляд, неадекватная личность, рецидивист, был несколько лет назад осужден за убийство лося, но по-прежнему не прекращает свою браконьерскую деятельность, весьма ловко уклоняясь от законного наказания. Кстати в России очень сложно доказать вину браконьера, даже когда его деяние очевидно. Законодательство в этой сфере требует пересмотра. В связи с этим приходится увеличивать количество скрытого наблюдения для получения фотовидеодоказательств.

В 2018 году у нас было шесть случаев нарушения правил охоты. В их числе — отстрел оленя: браконьеры забрали только голову ради рогов. Олень был застрелен в период гона, причем преступник, видимо, обладал прибором ночного видения и тепловизором. Против современного оборудования звери абсолютно беззащитны.

— То есть арсенал современного браконьера таков, что практически не дает зверям шансов спастись?

— Имея тепловизоры, можно убить ничего не подозревающее животное за несколько сот метров.

Я думаю, что этим вопросом нужно заняться законотворцам и поставить определенные допуски к способам охоты. Мы непромысловый регион, где добыча зверя — один из основных видов жизнеобеспечения коренных народов.

Как бы меня ни критиковали, я считаю, что современные способы охоты не красят охотника. В США, например, где охота возведена в культ, я наблюдал увлечение местных охотников старинными шомпольными ружьями. Для них это традиция, приключение, а не добыча мяса.

Зверя в Америке много, возможно, климат помягче, но дело не только в этом. У нас тоже есть великолепные угодья, но численность поголовья невелика. Конечно, браконьерство на это влияет.

На мой взгляд, в регионе нужно ввести мораторий на охоту, полный режим тишины, на три года. Тогда в нашей области численность животных вырастет в разы.

— И все-таки, на ваш взгляд, есть какие-то подвижки в сознании людей в сторону цивилизованных способов охоты и рыболовства?

— Да, безусловно. Практически исчезли из арсенала рыбаков такие варварские способы, как взрывчатки и электроудочки. Стало меньше сетей. И было бы еще меньше, если бы люди не просто высказывали недовольство тем, что реки загрязняются, сети ставят, мусор оставляют, а обращались, звонили в администрацию парка и сообщали бы о нарушениях.