Калужский роман Левитана

Дружба Калужского музея изобразительных искусств с Государственным русским музеем дала очередной плод — первую персональную выставку работ Исаака Левитана в нашем городе.

В экспозиции представлены не только картины, но и этюды, пастели, рисунки, офорт — 25 произведений прибыли с берегов Невы, два — из Музея-усадьбы Поленово, одно — из Серпуховского историко-художественного музея.

Будущий гений русского пейзажа родился в литовском поселке Кибарты в семье мелкого железнодорожного служащего. Мальчик из местечка проявил такие настойчивость и талант, что его в 13 лет приняли в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Кстати, учился он вместе с Николаем Чеховым, который изобразил женскую фигурку на картине однокашника «Осенний день. Сокольники». В 1879 году картина учащегося была приобретена Третьяковым.

Тридцать девять лет жизни гения Корней Чуковский описал в нескольких строках. «Бьющийся в стенах большого города среди голода и нищеты, без всякого намека на человеческую поддержку, неустанный работник, бесконечно преданный своему великому делу. Обожание и восторг толпы, слава, рост, высшее напряжение и смерть — нужно ли говорить обо всем этом»…

Творческий путь Левитана длился около 20 лет, но за эти годы он создал больше, чем все остальные пейзажисты России вместе взятые. После него русский пейзаж стал другим.

И искусствоведы, и любители замечают сходство полотен великого живописца и творений его близкого друга, Антона Чехова. 15 лет тесного общения, брызжущая юмором переписка, соперничество, конфликты, примирение — выражение душевного сходства таких разных творцов культуры.

Около картин Левитана невольно вспоминаются слова Чехова из рассказа «Дом с мезонином»: «На миг на меня повеяло очарованием чего-то родного, чего-то знакомого, будто я уже видел эту самую панораму когда-то в детстве…»

«Дом с мезонином» вдохновило общение с Лидией (Ликой) Мизиновой, дружившей с обоими гениями, и развивались эти отношения на Калужской земле!

…На дачу в Алексин к Антону Павловичу в мае 1891 года на пароходе «Дмитрий Донской» нагрянули гости: «Лика и Левиташа», как звал их автор «Чайки». Лика Мизинова поражала красотой: фигура итальянской актрисы, океан пепельных волос, собольи брови. Современники сравнивали ее с царевной- лебедью. Об руку с ней шел Исаак Левитан, смуглый 30-летний красавец. Василий Поленов писал с него Христа для картины «Христос и грешница».

Тарусский помещик Евгений Былим-Колосовский пригласил Чехова с компанией поселиться у него в имении, в Богимове. Уже будучи признанным мастером, в июне 1897 года Исаак Левитан жил на даче Бугры Малоярославецкого уезда. Здесь он написал эскизы к произведениям «Лунная ночь. Большая дорога», «Лунная ночь. Деревня» и «Большая дорога. Осенний солнечный день».

В 1889 году в Калуге проходила выставка художников-передвижников, на которой была представлена «Лунная ночь» Левитана.

Напряженная работа шла параллельно с кипучей личной жизнью. Левитан пишет Чехову из Затишья, где он снимал дачу вместе с ученицей Софьей Кувшинниковой. «Все проникнуто ею, божественной Ликой… Она будет здесь, ибо она любит не тебя, белобрысого, а меня, волканического брюнета, и приедет только туда, где я».

Отношения художника с Кувшинниковой отразились в рассказе Чехова «Попрыгунья». Исаак Ильич вспылил, даже собирался вызвать друга на дуэль. На три года отношения были прерваны, но родство душ преодолело размолвку, дружба вспыхнула вновь. Чехов подарил живописцу титанический труд — книгу «Остров Сахалин», и, в свою очередь, принял от художника несколько работ. Вместе с тем прозаик вздыхал: «Ах, были бы у меня деньги, купил бы я у Левитана его «Деревню», серенькую, жалкенькую, затерянную, безобразную, но такой от нее веет невыразимо прелестью, что оторваться нельзя. Все бы на нее смотрел, да смотрел».

Так и посетители Калужской экспозиции стоят у полотен мастера, видя бедность русской природы как просветленность, «сиротство как блаженство».

Сам мастер говорил о своем методе: «Запоминать надо не отдельные предметы, а стараться схватить общее, то, в чем сказались жизнь, гармония цветов. Работа по памяти приучает выделять те подробности, без которых теряется выразительность, а она является главным в искусстве».

Николай Ге откликнулся на безвременную смерть друга, наверное, самой точной оценкой его творчества. «Левитан был лириком, и наиболее свойственным ему настроением была тихая грусть, меланхолия составляет основной характер его творчества. Грусть просвечивает даже в самых радостных картинах, которые изображают весну. Левитан не мог радоваться шумно и сильно, как радуются совершенно здоровые люди».

Пейзажи гения сродни описаниям природы в музыке Петра Чайковского, в его фортепианном цикле «Времена года». Константин Паустовский считал, что «никто из художников до Левитана не передавал с такой печальной силой неизмеримые дали русского ненастья. Осень снимала с лесов, полей, со всей природы густые цвета, смывала дождями зелень. Темные краски лета сменялись робким золотом, пурпуром и серебром».

…А 4 ноября калужанам предстоит пиршество духа — рассказ о тайнах творцов и творчества под звуки органа. Отпрыск старинной музыкальной династии, автор ряда монографий по искусству, заслуженный артист России Александр Майкапар расскажет сокровенное о библейских сюжетах в живописи. Не пропустите!