«Что такое хорошо?»

Эти две полосы нашей газеты традиционно посвящены событиям и процессам искусства и культуры региона. Но человек, их пишущий, не искусствовед, не киновед, не театральный критик, а просто зритель, такой же любопытный, как вы, уважаемый читатель. Эти две полосы нашей газеты традиционно посвящены событиям и процессам искусства и культуры региона. Но человек, их пишущий, не искусствовед, не киновед, не театральный критик, а просто зритель, такой же любопытный, как вы, уважаемый читатель.

Однако время от времени, и как можно чаще, нужно сверять компас своего вкуса с местонахождением Полярной Звезды — мнением профессионалов.

По счастью, один из немногих теоретиков искусства живёт и работает в Калуге. Владимир Обухов — искусствовед, выпускник отделения теории и истории МГУ. Автор множества монографий, увидевших свет отнюдь не в провинциальных издательствах, но и в столице, научный сотрудник Калужского художественного музея — активный участник современного процесса формирования изобразительного искусства.

Частые поездки в центры культуры, общение с такими, например, людьми, как мыслитель Лев Аннинский, делают его размышления об искусстве ещё более актуальными. Этот член Союза художников России — организатор Академии аналитического искусства (АКАНИС), и её деятельность он сам определяет как «экспериментально-игровую».

Владимир Михайлович только что выпустил в свет в калужском издательстве «СерНА» новую книгу под знаменательным заглавием «Смерть и воскрешение автора. Психология художественного мышления». Текст носит характер эссе, где органично сочетаются собственный опыт художника, зрителя, общения с творцами, анализ искусствоведческой и философской литературы. Живой язык, умелая ритмика, остроумие сделают книгу привлекательной для всех-всех-всех, кто умеет читать.

Остановимся на нескольких тезисах искусствоведа. Во-первых он осмелился замахнуться на сформулированную ещё в 1968 году аксиому современного искусства: «автор умер». Всё логично, Барт, Фуко, Лакан, Деррида развернули тезис Ницше о смерти Бога. Действительно, как писал Фёдор Михайлович Достоевский: «Если Бога нет, то какой же я капитан». Если нет пирамиды иерархии добра (и её выражения — красоты), то мы выходим на плато, где Рембрандт равен Васе Пупкину. Владимир Обухов оспаривает этот постулат и пытается подойти к его экономической обоснованности артрынком.

Какой толк твердить о непревзойдённости Леонардо и Микеланджело, если их работы (рисунки, рукописи — о живописи и речи нет) появляются на Сотбис, мягко говоря, редко? Какой навар получит искусствовед (он же рекламный агент)? Ведь новые продажи и «откат» с них «не светят». Другое дело — новое произведение вполне ещё бодрого автора. Владимир Михайлович приводит пример покупки арт-объекта, скульптуры американского минималиста Карла Андри «Эквивалент VIII»: прямоугольного сооружения из 120 кирпичей. Тогда, в 1976 году, налогоплательщики устроили скандал — они не верили, что скульптура имеет товарную ценность. Но в том-то и смысл покупки — ценники навешивает рынок, и следующие постройки художника будут продавать со ссылкой на громкую сделку. Так надувается «мыльный пузырь» современного искусства, он — финансовая пирамида.

Само собой, в этой ванне грязного мыла есть и вполне живые прекрасные дети, новые гениальные произведения. Но отличить, выделить их сможет только время.

Второй принципиально важный тезис, продвигаемый в общественном сознании, гласит: «Всё в мире относительно, в том числе красота». Он порождён агрессивным невежеством человека, который из Эйнштейна помнит лишь его фото с высунутым языком. Ведь всё в мире абсолютно, подчиняется законам природы. Почему бы не взять школьный учебник физики и не разобраться в «трёх соснах» пространственно-временного континуума? Тем более что мы пользуемся алмазными формулами гения, например, включая JPS?

Аристотелевское «благо» — не то что платоновская «истина», но любой человек, связанный в своём заработке не с кирпичами, а со смыслами, стоит на камне платоновской «идеи». А если нет — то чем он занят? Рисует обои? Изощряется в дизайне? Так что цена на работу, например, Ильи Кабакова в шесть миллионов долларов — это диагностический признак — нет пирамиды добра, нет красоты, нет истины, значит, да здравствует толерантность к любому выбору. Так общество превратится в «Дом терпимости». (Нет, Кабаков — очень интересный автор, но «зачем же стулья ломать»?)

Парадокс — то искусство, что зародилось как протест против буржуазной пошлости, сейчас стало орудием обогащения, орудием её идеологии и пропаганды.

Третий тезис из ответов Владимира Обухова новой французской философии заключается в том, что любое произведение искусства — это автопортрет. Даже карандашный набросок кролика — копия его автора, Дюрера. Какая уж тут смерть автора, если сегодня он рисует буквально своей собственной кровью, мочой, экскрементами. Холст, лист, медная пластинка навсегда сохранят его ДНК. Владимир Михайлович даёт примеры методик расшифровки личности художника по его произведениям. Вам понравится!

Другие эссе, книги о Василии Баженове, Василии Чекрыгине, разделённых столетиями, но соседствующих на поле культуры, — дань исследованию истории Калужского края, которому эти мастера принадлежат рождением или творчеством.

Владимир Обухов вводит вас за руку в мир разгадок, а если вы с чем-то не согласны — автор сам ответит на ваши вопросы. Посещайте выставки!