«Моим успехом я обязан жене»

Народный артист России Михаил Пахоменко в Калужском драматическом сорок лет. Нашим театралам он известен по сотням ролей. А у людей, равнодушных к этому виду искусства, наверняка остался в памяти деревенский чудак Касьян Глушков из фильма «Вы чье, старичье?»

Народный артист России Михаил Пахоменко в Калужском драматическом сорок лет. Нашим театралам он известен по сотням ролей. А у людей, равнодушных к этому виду искусства, наверняка остался в памяти деревенский чудак Касьян Глушков из фильма «Вы чье, старичье?»

Но ведь часто бывает так, что богемные люди, изображающие на сцене блестящих героев, в жизни очень далеки от этих образов…

Манная каша на свадьбу

Миша — сибиряк. Его Красноярский период жизни до армии был посвящен музыке. Он пел, и его кумирами были, конечно, Лемешев и Козловский, чьи пластинки крутились по будням и праздникам.

Но музыкальное училище не сулило ему путь в консерваторию. Были другие времена, песнями в пятидесятые-шестидесятые деньги не зарабатывали. Так что в биографию артиста стоит вставить страничку его работы в качестве дорожного мастера. Лесовозные трассы для девятнадцатилетнего юноши хоть в плане эстетическом мало что прибавили, но характер закалили.

Три года в армейских сапогах он чеканил шаг на плацах Дальнего Востока. И тут судьбе было угодно вернуть ему то, что он любил. Когда военно-служащий Михаил Пахоменко со сцены гарнизонного клуба запевал «Черные брови, карие очи…», у офицерских жен по щекам текли слезы.

Чему тут удивляться, конечно же, после демобилизации он был приглашен в театр Дальневосточного округа. Именно там художником работала юная Тамара Глеклер. И по законам жанра случилась любовь. Или Тамара была сражена бархатом Мишиного голоса, или он, увидев, какую изумительную лепнину создают руки девочки, но их потянуло друг к другу так сильно, что решение пришло немедленно — идти в загс. Но по строгим советским законам молодым надлежало ждать три месяца!

Тут подоспели гастроли. И в Хабаровске чиновники оказались более сговорчивыми (скорее всего, возымел действие солдатский наряд жениха), их расписали.

Взял Миша за руку молодую жену и повел в кафе. Денег хватило только на скромный заказ из манной каши. Но зато, вернувшись в гостиницу, гравреж сделал прямо-таки царский подарок, откупорив бутылку доселе неведомого им шампанского, и выложил на стол плитку шоколада.

Долгий путь в Калугу

Как-то, заехав в гости к родным, в газете Мише бросилось в глаза объявление, что МХАТ набирает учебную группу актеров с периферии. Посоветовался с женой — она сразу сказала: «Надо ехать!»

От дома матери до вокзала — тридцать километров. Проделать этот путь для Миши было плевым делом. Заботило одно — как бы не помять единственные брюки.

И вот он в Красноярске. Экзамен. Строгая комиссия. Он сразу понравился. А председатель жюри режиссер Радомысленский даже подумывал пригласить его к себе в Москву, но вот досада — Мишу тогда по законам жанровой классификации почему-то относили исключительно к простакам, а в театре эти места уже были заняты.

Потом был Красноярский театр, где молодых актеров поначалу приютила одна добрая женщина. Спали на полу, подстелив плащи. Миша играл на сцене, Тамара работала художником в городском кукольном театре. Дальше была учеба в театральной студии, организованной при крайкоме комсомола. Тогда Пахоменко впервые сыграл в «Гамлете». Но не главную роль — в массовке. И в «Оптимистической трагедии» он тоже был среди матросской братвы.

Все изменил приезд из Москвы группы театральных деятелей. Предстояло открытие во Владивостоке первого института искусств. Когда студийцам был задан вопрос: «Есть среди вас хорошие ученики?» — Миша сразу крикнул: «Я хороший!»

Теперь его путь с женой лежал во Владивосток.

Они не были нищими студентами. Миша пел сразу в двух хорах, Тамара подрабатывала на телевидении. Повезло и с общежитием — жили вдвоем в отдельной комнатке. И тут Пахоменко в студенческом спектакле наконец-то сыграл Гамлета.

Нет, получив дипломы, наши герои не сразу оказались в Калуге. Сначала была Кострома, потом Белоруссия. И вот как-то, заехав по случаю в столицу, встретились с бывшим приятелем Сашей Власовым (был у нас в театре такой очень хороший актер). Он и заманил молодых служителей Мельпомены в Калугу.

 Это был 1971 год. И была первая главная роль — Васкова в спектакле «А зори здесь тихие». Именно в нашем городе семья Пахоменко обрела настоящее жилье. Для дочери постаралась Тамарина мама. Евгения Андреевна на свои скопленные деньги купила двушку. В ней и появились ее внучки: первой Инга, за ней — Надя.

Еще не сыгранный Толстой

В том, что театральных актеров постоянно снимают в кино, нет ничего удивительного. Но сняться в лентах больших режиссеров посчастливилось не всем. Они придирчивы, строги, потому что к своей работе относятся трепетно, неспешно — халтура им отвратительна.

Так в Калугу заехал Иосиф Хейфец, задумавший снять фильм по повести Бориса Васильева «Вы чье, старичье?» Нужен был актер на роль деревенского «идиота» Касьяна Глушкова. И режиссер видел этого человека непременно с голубыми глазами.

Прошелся по театру, пересмотрел ворох фотоснимков. И тут увидел Пахоменко. Сразу скомандовал: «В гримерную!»

Жаль, что этот фильм давно не показывают…

Это была не единственная встреча Михаила с кинематографом. В другой раз в Калугу заглянул еще один замечательный мастер — Марлен Хуциев. Здесь он уже знал, кто ему нужен. В телепередаче по каналу «Культура» он заприметил актера из Калуги, у которого телеведущий брал интервью. Сразу осенило — это то, что нужно!

Задумка у Хуциева была грандиозная — он замахнулся на фильм о великом классике Льве Толстом. И тут актеру мало было нанести грим и приклеить «толстовскую» бороду, мало было выучить роль — нужно было впитать в себя дух писателя. Михаил много читал, рылся в архивах, многократно ездил в Ясную Поляну.

Если Хейфец снял свою ленту за три месяца, то Хуциев работает над «Невечерней» (рабочее название фильма) уже не первый год. И для Пахоменко эта работа как главный экзамен всей жизни. Здесь ведь главный герой — не просто старик. Великий, вселенского масштаба, противоречивый, не всем понятный.

А как же дочки?

Ну что это я все о ролях да о сцене! А как же дочки?

Они обе закончили музыкальную школу по классу скрипки. Одна стала актрисой, другая преподает в Калужском музучилище. Михаил с Тамарой — дедушка и бабушка. Внучка Саша живет с родителями в Белгороде, а маленький Ваня — калужский житель. Любит гулять по городу с дедом, проявляя большой интерес к архитектуре. Знает и отлично может изобразить статую Свободы, Эйфелеву и Пизанскую башни. Ясно, что тоже будет близок к искусству.

Пахоменко и Глеклер по-прежнему играют в театре, а летом, в свободные дни, идут к Оке. Миша — с удочками (не ради улова — тишины ради), а Тамара устраивается рядом с мольбертом.

В общем, все у них прекрасно сложилось. Весной будущего года Михаила ждет еще один замечательный сюрприз. Но актеры — люди суеверные, и он о нем говорить не позволил. А то, что глава семьи уже носит звание народного артиста, — это не суть важно. Счастье в том, что с ним рядом по жизни — одна-единственная женщина. Мудрая, верная, ласковая. Он так и сказал: «Все, чего я добился в жизни, — это Тамара!»

Она замечательная актриса. Но не народная. Отличным женам такие звания не дают. А она и не обижается — она просто любит.