Шаль Кабанихи и бумажник Паратова

Достоверно представить быт героев и антигероев пьес Островского можно, посетив выставку «Мир купеческой усадьбы» в Палатах Коробовых. Знаменитый жемчуг калужских купчих, устрашающие замки их лавок, частые гребни для вычесывания мелких захребетников — атрибуты «темного царства».

Купец — отнюдь не только спекулянт-перекупщик, наживающийся на продаже гнилой галантереи миллионы, как персонаж повести Чехова «Три года». Купцы стали основателями мощной тяжелой промышленности, а это требовало нешуточных долгосрочных вложений и риска. Отсюда — контраст гигантских оборотов и сравнительно скромного быта.

Купеческий обиход был островком старинной русской жизни по заветам отцов и дедов. Модное тогда у дворян, а теперь принятое большинством стремление «быть в тренде» высмеивалось купцами. Они шутили над щеголями: «на брюхе — шелк, а в брюхе — щелк». Так накапливались, хранились в сундуках, служили череде поколений добротные вещи.

В экспозиции выставки представлены подлинные документы XVII — XIX веков: «Городовое положение» 1785 года, сборник «Устав благочиния, или Полицейский», «Брачное свидетельство», «обыск» о состоянии имущества, здоровья и «непринуждения вступления в супружество» между купеческими детьми.

Как правило, единственными книгами в доме были писания отцов церкви. «Сборник поучений Ефрема Сирина» — один из экспонатов выставки. Фонды музея выставили иконы, привезенные из мест паломничества: с Афона и из Иерусалима. Как это сочеталось с людоедской жестокостью, описанной великой русской литературой, с евангельским заветом о верблюде и игольном ушке? На страницах классики дан и ответ — купцы замаливали грехи богатыми пожертвованиями, как католики, покупали индульгенции.

Купеческие династии Калужского края вносили огромные средства на строительство каменных храмов, богоугодных заведений, домов призрения, делали богатые вклады в виде предметов церковного служения. Один из них — драгоценное облачение, фелонь рубежа XVII — XVIII веков — вклад Коробова в церковь Георгия «за верхом».

Спутники бизнеса — разновесы, весы, безмен, амбарные замки различной формы и конструкции, письменные принадлежности XVII — XVIII веков сделаны крепко и с выдумкой. Женский мир, замкнутый теремом и двором, представлен множеством любопытных вещиц, о назначении которых не сразу и догадаешься.

Все это предназначалось наследникам. Нет детей — нет смысла в накоплении богатства, самом купеческом существовании. Детские книги, игрушки, нравоучительные картинки придают горнице обжитый, теплый облик.

Как сообщает статистика, в 1811 году при населении Калуги в 23 137 человек купцов было около тысячи, 159 каменных и 494 деревянных торговых лавок. Из декларации калужского купечества тех времен следует, что внутри России только за один сезон продавалось яблок на 20 тысяч рублей! А нынче, чтобы купить килограмм «коричневки», весь город надо обойти…

Торговля писчей бумагой, холстом, пушным товаром и кушаками составляла от 30 до 50 тысяч рублей. Для сравнения: корова стоила пять рублей, а мешок муки -12 копеек.

Возили все это богатство по бесплатной дороге — реке Оке.

Окская пристань Калуги простирались от устья Яченки до устья Киевки и была заставлена баржами и пассажирскими судами. По берегу сплошь стояли лабазы, склады, ангары и множество магазинов. Река была судоходной на всем своем протяжении. Очистка русла — задача сегодняшнего купечества.

Знаменитый благотворитель Павел Малютин первым в Центральной России начал вести торфяные разработки и основал восемь промышленных предприятий. В быту Малютин был бережлив до скупости. Любил говаривать: «Хороши пироги, да деньги дороги». Но на выкуп рабочих своих заводов из крепостной зависимости средства находил!

Сама противоречивая, пестрая, гротескная история российского третьего сословия шепчет правдивым языком экспонатов: «Помни светлое и темное!».

Фото автора.