Тайна "Уманской ямы" | Новости Калуги и Калужской области Знамя.Калуга

Летом прошлого года в редакцию попала электронная версия украинской книги «Забвению не подлежат», в которой содержался список 3300 советских солдат, погибших в годы Великой Отечественной войны в лазарете немецкого концлагеря “Stalag-349”, неофициально названного «Уманская яма». Среди них были и калужане. Но обо всём по порядку.

В котле

«Уманский котёл» — крупнейшее сокрушительном поражении Красной Армии конца июля — начала августа 1941 года, в ходе которого в районе украинского города Умань были вначале окружены, а затем практически полностью уничтожены соединения Шестой и Двенадцатой советских армий Юго-Западного фронта и отдельных частей Южного фронта Советской Армии. Около 18,5 тысяч наших воинов погибли и 65 тысяч человек попали в плен. По настоящее время «Уманский котёл» — одно из самых трагических и «белых» пятен в истории Великой Отечественной войны.

Захваченных в том котле советских военнопленных немцы поместили в созданный на территории карьера около города Умань пересылочный концлагерь «Stalag-349», неофициально названный «Уманская яма».

Он представлял собой глиняный карьер шириной около 300 метров и длиной около километра, с отвесными стенами высотой до 15 м, куда фашисты согнали десятки тысяч пленных, захваченных в окружениях 1941 года. Из-за плохих условий содержания многие погибли. В местах боёв и в лагере немцы и их пособники расстреливали военнопленных евреев, комиссаров, «политбойцов», раненых и ослабевших. Общее количество похороненных здесь людей до сих пор точно неизвестно.

Из протокола допроса командира роты охранявшей «Уманскую яму»: «Этот лагерь был рассчитан при нормальных условиях на 6-7 тысяч человек, однако в нем содержалось 74000… Кроме низких навесов для сушки кирпича больше ничего не было…Большинство ночевало под открытым небом…внутри лагеря были установлены 2 железные бочки, в них готовилась пища для военнопленных…Эти кухни при круглосуточной работе могли приготовить пищи примерно на 2000 человек. Ежедневно в лагере умирало 60-70 человек…людей убивали в течении всего дня…»

Тяжелых больных собирали в бывшее общежитие кирпичного завода, никакого лечения не было. Умерших хоронили во рвах, пересыпая известью.

Имена из бутылок

За те самые списки, с которыми сегодня имеют возможность работать историки, надо, прежде всего, кланяться в ноги врачу 2-го стрелкового полка 44-й стрелковой дивизии имени Щорса Григорию Угловому. Именно он ежедневно, добившись разрешения немецких властей, после смерти своих пациентов вкладывал в бутылки скрученные бумажные листки — стандартные бланки с их именами, фамилиями, датами рождения, лагерными номерами, цветом волос, национальностью, войсковым званием, по возможности адресами, иногда даже отпечатками пальцев.

Сразу после окончания войны, советская комиссия по расследованию злодеяний фашистов вскрыла большую часть этих могил. В них были обнаружены и те самые бутылки с фамилиями и координатами покоящихся здесь солдат. Все документы были переданы в Министерство обороны, где сразу же полностью засекречены. Поэтому люди, в них значащиеся, либо вообще не попали в «Книги Памяти» (как, например, Михаил Петрович Волков из села Покров-Майдан Нижегородской области), либо оказались «пропавшими без вести» (например, Иван Михайлович Ваганов из села Мошки Нижегородской области).

Другая часть могил была обнаружена и вскрыта чуть позже при проведении земляных работ. Информация, полученная из этой части бутылок, пусть частично, но всё же попала в «Книги Памяти». Упомянутые в этой части списков люди значатся в них как «…погибшие в немецком плену», но без указания точных даты и места гибели (например, Павел Петрович Коровин из села Ореховец Горьковской области).

И лишь несколько лет назад по требованию Верховного Главнокомандующего В.В.Путина с этих списков был снят гриф «Секретно». И вот на основе этих списков украинской стороной, точнее сказать, совместными усилиями «Отдела культуры и туризма» Уманской областной Рады (Черкасская область) и Уманским краеведческим музеем и была издана та самая книга «Забвению не подлежат».

Забвению не подлежат

Над созданием книги работала целая коллегия авторов в главе с Ю.В. Торгало. Так удалось вернуть из небытия не менее трёх тысяч солдатских судеб.

Имена тех, кого фашисты умертвили в самом концлагере, мы, скорее всего, не узнаем уже никогда. Поэтому, ещё раз подчеркнём, что это список лишь тех, кто умер в лазарете №3 концлагеря да и то явно неполный. Во-первых, нумерация могил начинается лишь с №10. Во-вторых, после могилы с №20 сразу идёт могила №23. Таким образом, можно говорить о потере ещё, как минимум, 500 фамилий. Но и в этих лазаретных списках сотрудники редакции нашли очень много людей вместо имени и фамилии которых значится «…Невiдомий. Доставлений без свiдомостi», «…Невiдомий. Доставлений у несвiдомому стану. Табiрний №…» или, в лучшем случае, адрес проживания которых, теперь, наверно, уже навсегда останется «…неизвестен».

Тем не менее, тщательное изучение документа дало сотрудникам редакции 107 фамилий уроженцев Грузии, 65 — Беларуси, 77 — Краснодарского края, 70 — Сталинградской (Волгоградской), 60 — Куйбышевской (Самарской), по 55 фамилий уроженцев Горьковской (Нижегородской) и Московской областей, 52 — Ростовской, 47 — Тверской (Калининской), 47 — Новосибирской, 40 — Воронежской, 38 — Саратовской, 37 — Кировской, 37 — Ленинградской, 31 — Ивановской, 30 — Пензенской, 30 — Ярославской, 26 — Тульской, 11 — Вологодской, 10 — Ульяновской, 8 — Владимирской и по 6 — Липецкой и Костромской областей. А также 48 — республики Татарстан, 20 — Мордовской, 17 — Удмуртии, 14 — Чувашии, 13 — Марий Эл и 10 — Кабардино-Балкарии.

Кроме того, в этом списке есть украинцы, ростовчане, пермяки, омичи, астраханцы, а также уроженцы многих других республик и областей бывшего СССР.

Федеральный характер

К сожалению, некоторые из фамилий возможно ещё при записи, возможно при неоднократном переводе с одного языка на другой, были так «искалечены», что разобрать подлинную форму уже не представляется возможным (например — Емуанкин и Малиев из Марий Эл). В то же время, определённая работа здесь проделана. Так, сотрудниками газеты «Слободские куранты» (Кировская область) было установлено, что ранее считавшийся Пупишевым Антоном Петровичем, 1905г.р. есть, скорее всего, — Анатолий Петрович Пупышев, также 1905 года рождения. Он был призван на войну Слободским РВК 21.07.1941 г., служил связистом 699-й кабельно-шестовой роты и пропал без вести в октябре 1942 года.

На втором круге каждую из этих фамилий «прогоняли» через созданную Министерством обороны и выложенную в интернет на открытый просмотр объединённую базу данных (ОБД) «Мемориал». И вот здесь началось самое интересное.

Во-первых, в исследуемом списке были обнаружены фамилии (например — Конов и Сурков из Марий Эл), которых нет даже в этой базе. Во-вторых, полученная нами информация позволяет значительно уточнить судьбу тех, кто в «Мемориале» уже значится. Например, красноармейцы Пётр Григорьевич Бритов и Николай Яковлевич Грыжик (оба из Московской области) ранее считались пропавшими без вести.

Третья проблема — «покалеченные» неоднократными переводами с одного языка на другой, некогда переименованные названия и/или даже, отсутствующие сегодня деревни, посёлки и т.д. И если в ошибочно записанном названии московского города «..Тальдаш» легко удалось опознать правильное — Талдом, то уже чуть труднее найти ранее независимый, а ныне входящий в состав Нижнекамского Шереметьевский район республики Татарстан. Ещё сложнее — разыскать город Халтурин Кировской области. Оказалось, что это неоднократно переименовывавшийся город Орлов. Но до сих пор не удаётся, например, обнаружить на карте Татарстана населённые пункты Мамиков и Каксанинск, а на карте Кабардино-Балкарской республики — село Динтно.

Чётвёртая проблема — многократное перенесение границ. Причём, не только районов внутри одной области, но и самих областей. Например, город Таруса когда-то относился к Тульской области, а ныне он входит в Калужскую.

Наиболее наглядно эта история видна на примере Костромской области. Вспомним, что она была создана лишь в 1944 году. Иными словами, призванные в ряды советской армии не только перед войной, но даже и в 1941-1942 годах (а это — основной контингент «Уманской ямы») уходили ещё из Ивановской, Нижегородской, Кировской и Ярославской областей. И вообще, некогда союзные республики Беларусь, Грузия, Армения и другие, сегодня — независимые государства.

И таких случаев очень много. Сюда же, наверное, можно отнести поиски следов некогда мигрировавших людей. Вот два таких случая. В первом: поисковиком Нижнего Новгорода Фёдором Дроздовым было установлено, что Анатолий Яковлевич Аверин 1913 г.р. числящийся в изучаемом списке как житель села Егорово Воскресенского района Нижегородской области по документам данного региона не числится вовсе. Зато человек с точно такими же персональными данными значится пропавшим без вести в сентябре 1942 года в «Книге Памяти» соседнего с Воскресенским Юринского района. Но уже — в Марийской АССР.

Знатоки говорят, что по Волге между ними не более 10 км. Таким образом, можно как минимум предполагать, что данный человек мог, уехав на заработки в соседнюю, более богатую область, там и быть призванным в ряды Советской Армии.

Второй гораздо сложнее: умерший 11 ноября 1942 года красноармеец Жбанко Филипп Степанович, 1903 года рождения. по ОБД «Мемориал» числится сразу за двумя регионами: Ремонтнинским районом Ростовской области и селом Боголюбовка Шацкого района Московской.

Таким образом, расшифровка тайн «Уманской ямы» носит федеральный характер. Есть в списке и калужане. Это Андронов И.А. Юхнозький район Смоленской обл. Умер 07.04.1942 г. (№1169) и Самородов Василий И., уроженец села Прудки Кировского района Смоленской обл. Умер 31.08.1942г. (№1626).

К сожалению, раскрытием тайны «Уманской ямы» не изжиты тайны и трагедии всех немецких концлагерей, размещавшихся на территории бывшего СССР. Потомках погибших воинов хватит работы не на один год.

Александр ИЛИСАВСКИЙ, республика Марий Эл.