Роман с гитарой

Многие меломаны Калуги обрели на недавнем фестивале «Мир гитары» нового фаворита. Роман Зорькин − гитарист, аранжировщик, композитор, поразил виртуозностью, глубоким проникновением в мир Астора Пьяццоллы.

Лауреат множества международных конкурсов, победитель Международного конкурса гитаристов в Испании (Кадис), артист компании «Yamaha» выступал в лучших залах мира. Трудно было поверить, что этот золотоволосый херувим – зрелый музыкант. Но первый же удар по струнам показал мастерство, опыт и самое дефицитное – собственный взгляд на музыку.

Роман Зорькин освоил все стили – от классики до танго и джаза, русского романса. В беседе он рассказал много неожиданного о себе и музыке.

− Вы показали такую виртуозность и глубокое понимание музыки, а выглядите совсем юным. К каким вершинам дальше?

− Мне уже 35 лет. Прелесть музыки в том, что в ней нет границ для совершенства. Здесь всегда есть куда идти, есть к чему стремиться. Перед гитаристом стоит еще более сложная, более тонкая задача, чем перед пианистом. Контакт со струной — суперработа, мелкая техника. И она требует тончайших ощущений.

− Как вы этого достигаете? Концерт − это постоянные помехи: то жарко, то сквозняк, то кто-то кашлянул, то телефон зазвонил…

− Стремишься погрузиться в состояние внутреннего слышания. Ты создаешь какую-то картину у себя внутри и транслируешь ее в зал, людям.

− Вы себе представляете что-то конкретное какую-то картину, будь то и пейзаж или образ человека, когда играете?

− Есть люди-визуалы. Я же «вижу» картину не внутренним глазом, а внутренним ухом, вижу звук. Превращаешься в одно большое ухо, которая очень чувствительна к малейшим нюансам.

− Вы сумели высветлить бесконечно трагичную музыку Пьяццоллы…

− Она мне очень близка. Наверное, потому что в России не самые позитивные условия для жизни людей. Надрыв Пьяццоллы близок нашей культуре, это чувство с надрывом рубашки на груди.

− На кого из литературных героев нашей классики похожа музыка Пьяццоллы?

− Мне кажется, это персонажи Достоевского!

− Рогожи?

− Как точно, точно! Самокопание, поиски, противоречия, напряжение, отчаяние.

− У вас остается время для чтения?

− Конечно. Прочел недавно книгу Водолазкина «Лавр». Это произведение вызвало резонанс в обществе, и на меня произвело большое впечатление. От него исходит какая-то энергия. Тема вечная − поиски себя. Ехал недавно на выступление в Зал Чайковского, очень волновался, ведь из-за пандемии давно не было концертов. Достал эту книгу, ехал, читал и ощутил внутренний покой.

− Многие музыканты рассказывали мне, что в детстве играли виртуозные произведения легко, без напряжения. А с возрастом это стало стрессом, они боятся ошибиться.

− У меня все наоборот. Я занимаюсь с десяти лет игрой на гитаре, легкость приходит с опытом. Я даже и не думал, что стану профессиональным музыкантом. Мама у меня по специальности бухгалтер, папа — электромеханик. Родился я в Ульяновске. Бегал по дворам с ребятами и сломал ногу.

Родители решили меня занять, отдать в музыкальную школу. Я хотел заниматься на фортепиано, но приобретать ему специально для меня никто не собирался, да и в лифт нашего дома оно бы просто не вошло. Только на вертолете… Гитара же в доме была, на ней папа играл.

После музыкальной школы я год учился в Ульяновском музыкальном училище, там были замечательные педагоги, я окунулся совсем в другой мир. Поехал в «Гнесинку» и поступил туда с первого раза. Когда приезжаю к родителям, всегда захожу к своим педагогам в музыкальную школу, почти 25 лет уже сохраняю эту традицию.

− Вы так много гастролируете, наверное, случаются неформатные эпизоды?

− Были курьезные случаи, забавные. Один из моих проектов − совместный с Вениамином Смеховым и его дочерью Аликой. Однажды мы полетели на частный концерт в Крым к очень богатым людям.

Это было много-много лет назад, я − начинающий музыкант после голодного студенчества. Перед вечерним концертом нас усадили за роскошно накрытый стол, полный деликатесов. Я потерял самообладание и плотно наелся. И понял, что это ошибка, когда сел играть. Даже дышу с трудом, а нужно соло исполнить русский романс «Дремлют плакучие ивы» с щемящей интонацией…

Со Смеховыми мы сделали программы «Роман с романсом», «Старомодное признание», «Двенадцать месяцев танго», показали их в десяти странах и множестве городов России. Вениамин Смехов написал новые тексты к польским танго 1930-х годов и соединил их с поэзией Серебряного века.