Мусор в деле

Елена Гусева узнала, что некоторые рекомендации по раздельному сбору мусора бесполезны.

На минувшей неделе наши корреспонденты побывали на Калужском мусоросортировочном комплексе и посмотрели процесс разделения отходов для последующей вторичной переработки.

Идея раздельного сбора потихоньку овладевает массами. Однако чем дальше углубляешься в этот процесс, тем больше вопросов возникает. Чтобы понять, как из содержимого мусорного пакета можно извлечь что-то вторично полезное, мы отправились на Калужский завод по производству альтернативного топлива.

Предприятие находится рядом с закрытым ныне Ждамировским полигоном. Последний раз мы были там лет десять назад. Помнится, тогда горы мусора неподвижно возвышались над окрестностями, а тучи ворон на них лишь иногда тревожились кучками бомжей, выискивавших нечто ценное. Сейчас здесь наблюдалась такая движуха, что птицы не рисковали осесть на мусорных шапках. Да и те были на порядок меньше.

Заместитель генерального директора предприятия по экологии Николай Коротких провел для журналистов небольшую экскурсию по мусоросортировочному комплексу:

– В прошлом году к нам поступило 160 000 тонн твердых коммунальных отходов, – рассказывает он. – В сутки приходит 400 — 500 тонн. Столько отходов образуется в Калуге, плюс к нам поступает еще мусор из двух районов области. Пока загрузка составляет 60 — 70% от проектной мощности.

На мусоросортировке работает около 100 человек. Наш комплекс является полуавтоматическим. Как все происходит? Привезенные отходы подаются манипулятором на две контейнерные линии в ангаре.

На первой стадии отбираются крупные отходы – ящики, картон, полиэтилен, стеклянные бутылки. Причем стекло сортируется по цвету – прозрачное, зеленое и коричневое. На второй, автоматической, стадии, которая называется «грохочение», в процессе сепарации отбираются пищевые отходы. Затем снова идет ручная сортировка, где разделяется основная масса отходов. Ее сменяет автоматическая сепарация, где в первую очередь отбираются металл, жестяные банки.

Далее автомат крупно измельчает отходы. Путем воздушной сепарации подготавливаются компоненты для альтернативного топлива. Потом они проходят стадию утилизации, где вновь измельчаются, и получается альтернативное топливо. Оно в основном используется на цементном заводе «Лафарж». Оставшаяся после воздушного сепаратора тяжелая фракция уже не перерабатывается и идет на захоронение.

По словам заместителя гендиректора, в Европе есть полностью автоматические сортировки, но они очень дорогие и сложны в эксплуатации. Поэтому пока у нас только так.

В прошлом году на комплексе завода была отобрана 841 тонна пластиковых отходов, так называемые отходы типа ПЭТ. Если перевести это в бутылки, каждая по полтора литра, то получится 22 с лишним миллиона емкостей. То есть столько, благодаря нашему производству, не ушло на захоронение, в природную среду, а отправлено на переработку.

Насколько население помогает в сортировке? Имею в виду разделенные отходы в оранжевых контейнерах:

– В эти контейнеры идут сейчас пластик, бумага и картон, – поясняет Николай Коротких. – Но чтобы мусоросортировочный комплекс работал хорошо, лучше отбирать пищевые отходы, а остальное сортировать на комплексе. Но мы понимаем, что сортировка сейчас – на стадии приучения населения к раздельному сбору, поэтому начали с более простого.

В советское время в каждом калужском дворе стоял пищевой бак, а его содержимое отвозили в животноводческие хозяйства. К сожалению, в девяностые годы от этого опыта отказались, и теперь, похоже, обучение отбору «мокрых» отходов придется учить с нуля.

Начнется этот процесс даже не в этом году. Специалисты КЗПАТа прикинули, что разработка проекта по компостированию органики обойдется в 100 млн рублей. В год потребуется 50 000 тонн пищевых отходов, которые нужно будет где-то найти и отсортировать. И все же оранжевые контейнеры свое дело потихоньку делают. Отобранного мусора в них становится больше, их содержимое стали сортировать отдельно от остальных.

По ходу экскурсии выясняется, что некоторые рекомендации от экологов по раздельному сбору на самом деле без надобности. Так, на нынешнем этапе сортировки вовсе необязательно откручивать крышечки у бутылок и сминать тару. На производстве есть мощный пресс, который прекрасно справляется с этой работой.

А вот опасные отходы здесь не отбирают, они могут только отсеяться в процессе сортировки и затем попадут на полигон на захоронение, что не есть хорошо. Поэтому исключительно важно собирать их отдельно и сдавать на специальные приемные пункты. Хотя можно привезти их и к воротам завода. При въезде стоят оранжевые бункеры, в которые можно поместить как опасные отходы, так и собранный на акциях пластик.

Как нам рассказали, нашей сортировке пока поддается всего 10% отходов. То есть из 160 тысяч тонн прошлогоднего мусора только 16 000 тонн отобрано на вторичную переработку. Зато произвели 25 000 тонн альтернативного топлива.

По словам мусоросортировщиков, из нынешних 10%, которые отправили на вторичную переработку, отобрали 34 вида, в основном пластик. Могли бы и больше, если бы был заказ от переработчиков.

Пластик, который в основном и отбирают из мусора, в большинстве своем, к сожалению, пока не поддается переработке, поэтому мусоросортировщики без энтузиазма восприняли наши предложения по увеличению загрузки комплекса. Чем меньше будет пластиковой упаковки, а мы будем при покупке ориентироваться на «многоразовость», – тем лучше для всех.

В заключение Николай Коротких подвел нас к стеллажам с отобранным мусором, за которым должны были подъехать спецконтейнеры и отвезти его на переработку. А рядом возвышался холм из серой субстанции, которая ранее была отходами, а ныне стала топливом для цементного завода.

Елена ГУСЕВА.

Фото Анны ЗОЛОТИНОЙ.