Наталья Андрейченко. Жизнь под зонтиком

Имя заслуженной артистки России Натальи Андрейченко люди зрелого возраста, конечно же, связывают с фильмами «Сибириада» и «Военно-полевой роман», а те, кто помоложе, не задумываясь, воскликнут: «Это Мэри Поппинс!». Красивая, талантливая, успешная. Но ее больше нет в России. Где-то в джунглях Мексики она нашла свой приют.

Ее учителем во ВГИКе был Сергей Бондарчук. И в ее первых успехах есть, несомненно, и его заслуга. Студентку Наташу на роль красавицы-сибирячки Насти Соломиной в фильм «Сибириада» пригласил Андрей Кончаловский. А следом была «Мэри Поппинс, до свидания!», фильм сделанный в лучших традициях мюзикла, где она предстала зрителям в непривычном виде — лощеной европейской леди, и блеснула не только актерским мастерством, но своими танцевальными и вокальными данными. Не стоит забывать и то, что музыку к фильму писал ее первый муж — Максим Дунаевский. 

Такая колоссальная разница: сказочная фея «само совершенство» и Люба в мелодраме Петра Тодоровского «Военно-полевой роман». Женщина, хлебнувшая сполна все горести войны, грубая, даже где-то вульгарная. Вряд ли кто из ее коллег-ровесниц может похвастаться таким количеством замечательных киноработ, которые в восьмидесятые годы достались Андрейченко. Она снималась у известных режиссеров и играла в паре с такими звездами, как Игорь Костолевский, Александр Абдулов, Олег Табаков, Михаил Козаков, Олег Меньшиков. Перечислить все ее работы в кино просто невозможно. В фильмах «Прости», «Подари мне лунный свет», «На крыше мира», «Жизнь взаймы», «Формула счастья» мы видели ее исключительно в главных ролях. За роль Катерины Измайловой в картине Романа Балояна «Леди Макбет Мценского уезда» она была удостоена премии «Ника» за лучшую женскую роль.

Снимать фильм о Петре Великом в 1984 году в Москву приехал знаменитый голливудский режиссер Максимилиан Шелл. Пробы на роль Евдокии Лопухиной для Натальи прошли удачно. Начались съемки. Она играла, как всегда, увлеченно, не обращая ни малейшего внимания на голливудского закоренелого холостяка и сердцееда. Но это он в Америке не терял голову, а тут — бурный роман, начавшийся с банального ужина в ресторане, где диалог с красавицей, не знающей ни бум-бум по-английски, проходил методом начертания на салфетках сердечек, луны и прочего.

В те годы подобные свидания не поощрялись, и Наталью вызвали на Лубянку. Расставание было трогательным и долгим. И все-таки Андрейченко при первом же настоятельном предложении Шелла понеслась за океан, предварительно оформив развод с Дунаевским. И что? Конечно, теперь она значилась в списках миллионерш, жила в роскошном доме с прислугой и в перерывах между изысканными ланчами изучала язык, занималась вокалом и даже посещала голливудскую актерскую школу. Но слава ее как актрисы пошла к закату. Да, снималась, но в основном в картинах мужа, и той популярности, которая была на Родине, у нее уже не было. 

Возвращение в Москву можно считать предсказуемым, хотя поводом к приезду было празднование 200-летия А. Пушкина. А что же муж? Да он был не против. И продолжением романа стала семейная жизнь на две страны. По нашим меркам это совершенная дикость, особенно если учесть, что у Натальи были уже взрослый сын (от брака с Дунаевским) и дочь Анастасия Шелл. Оба не с матерью. Дмитрий служил в Швейцарской армии, дочь, способная балерина, жила в Лос-Анджелесе. Но русский кинематограф не оставил свою бывшую любимицу без работы. Снова благодарный зритель видел ее на экране. Выходят ленты: «Подари мне лунный свет», «Формула счастья». Параллельно Наталью захлестнула политика.

Далее поползла молва о ее разводе с 77-летним Шеллом. Наталье было к тому времени всего 48 — вполне сочный для женщины возраст. Причин называлось несколько: ее не терпела его родня, а вторая, более веская, — у стареющего режиссера появилась новая пассия, которая была на десять лет его моложе. Была и третья причина — у самой актрисы тоже случился роман. С молодым длинноволосым мачо ее неоднократно стали видеть на светских тусовках. Словом, о разводе знаменитой пары не знал только тот, кто вообще ничего не читал. Сама же актриса с телеэкрана уверяла нас, что все в семье замечательно, что никто ее не выгонял из квартиры, напротив — они купили новый дом в Голливуде, а она снимается в фильме «Моя сестра Мария», где сама автор сценария, а Шелл — режиссер. Но вот на вопросы, где же она все-таки живет, отвечала: «Под зонтиком». И это было очень похоже на истину.

Перед смертью Шелла, по словам Андрейченко, она его женила «на молодой хорошенькой дурочке», которая стала восьмидесятилетнему тяжелобольному режиссеру и сиделкой, и секретарем, и медсестрой. В прямом эфире на телеканале «Россия» зрители в последний раз видели кинодиву в роскошном алом платье, где она демонстрировала всем нам свою небывалую широту сердечную. Ею был блестяще прочитан монолог про любовь: «Нужно верить в хорошее, не терять надежду. Если ты не открыт миру, любовь к тебе не придет. Мысль материальна…» и т.д.

Телемост с ее преемницей Ивой был тоже трогательным. Наталья ничуть не ревновала — она сама хотела сделать Шеллу, как лучше. Собственно, так и получилось — Ива своей искренней любовью продлила ему жизнь еще на несколько лет. Появилась в эфире и дочь Андрейченко Анастасия, девица тучного телосложения, абсолютно не говорящая по-русски.

Уверена, что никто из телезрителей так и не понял, почему все же оборвалась сказка с Шеллом, брак с которым продлился двадцать лет? На мой взгляд, это и не было сказкой. Скорее трагедией. После возвращения Натальи в Россию супруг какое-то время ездил за ней следом на съемки. Куда она — туда и он. И наоборот. А что касается заверений Андрейченко, что она русская до последнего вздоха, в это что-то не очень верится. Как и в ее абсолютное равнодушие к миллионному наследству. Хотя не нам судить. Сегодня известно только то, что кинозвезда продала свою квартиру в центре Москвы и укатила в Мексику. На жизнь зарабатывает случайными ролями в мексиканских сериалах. Продолжается жизнь «под зонтиком».